Изменить размер шрифта - +
Все уже — и гонщики, и механики — сняли свою рабочую одежду и переоделись в вечерние костюмы, — как и полагается к обеду, до которого было не так далеко. Генри среди них особо выделялся, наряженный в серый крапчатый костюм с красной розой в петлице. Даже его всегда торчащие усы были расчесаны. Мэри сидела рядом с ним и с Рори, который их несколько сторонился и читал или делал вид, что читает, журнал. Мэри сидела безмолвно, без улыбки, машинально сжимая и вертя одну из тростей, заменивших ей костыли. Неожиданно она повернулась к Генри.

— Куда исчезает Джонни вечерами? После обеда мы почти не видимся с ним.

— Джонни? — Генри поправил цветок в петлице. — Не представляю, мисс. Может быть, он завел себе другую компанию. Может быть, предпочитает есть в другом месте. Может быть, что другое.

Рори намеренно закрыл журналом лицо. По тому, как неподвижны были его глаза, можно было с уверенностью сказать, что он не читал его, весь превратившись в слух.

— Может быть, дело вовсе не в том, что где-то лучше готовят, — сказала Мэри.

— Девушка, мисс? Джонни Харлоу не интересуется девушками. — Генри хитровато глянул на нее и принял вид несколько манерный, какой, по его пониманию, и должен иметь джентльмен. — Исключая одну известную мне особу.

— Не прикидывайтесь дурачком. — Мэри Мак-Элпайн не всегда была розой без шипов. — Вы знаете, о чем я спрашиваю.

— Так о чем вы спрашиваете, мисс?

— Не хитрите со мной, Генри.

Генри принял скорбный вид непонятого человека.

— Я не так умен, чтобы хитрить с другими, мисс.

Мэри посмотрела на него проницательно и сразу отвернулась. Рори поспешно отвел глаза. Он смотрел очень сосредоточенно, но облачко задумчивости не скрывало того, что мысли у него не самые добрые.

Харлоу, чтобы не устраивать иллюминации, вынужден был пользоваться темно-красным светом фонаря, обследуя глубокие ящики с запасными деталями. Внезапно он выпрямился, поднял голову, прислушиваясь, выключил фонарик и, скользнув к окну, выглянул в него. Вечерние сумерки сменились непроглядной ночью, но желтоватый полумесяц, иногда появлявшийся из-за разрывов туч, позволял видеть окружающее. Два человека, пробираясь между транспортерами, направлялись к стоянке машин «Коронадо», расположенной в двадцати футах от места наблюдения Харлоу. В них легко можно было узнать Мак-Элпайна и Джекобсона. Харлоу осторожно приоткрыл дверь транспортера, так чтобы оставить себе путь к отступлению и чтобы в поле зрения была дверь транспортера «Коронадо». Мак-Элпайн вставлял в этот момент ключ в замочную скважину.

— Так, нет никакого сомнения, — сказал он. — Харлоу не придумал это. Четвертая скорость выведена из строя?

— Совершенно.

— Значит, он может быть оправдан? — спросил Мак-Элпайн почти умоляющим голосом.

— Это можно сделать разными способами. — Тон Джекобсона оставлял очень мало надежды.

— Это так. Я понимаю. Что же, пойдемте взглянем на эту чертову коробку.

Оба вошли внутрь, и сразу в транспортере зажегся свет. Харлоу с редкой на его лице полуулыбкой кивнул, прикрыл дверь и продолжил осмотр. Он действовал с той же предусмотрительностью, как и на станции обслуживания «Гальяри», аккуратно вскрывая ящики и коробки и с величайшей осторожностью все закрывая, не оставляя за собой никаких следов. Он работал быстро и внимательно и остановился лишь раз, когда снова услышал снаружи подозрительные звуки. Он убедился, что это Мак-Элпайн и Джекобсон вышли из транспортера «Коронадо» и направились прочь из парка машин, и снова возвратился к своему занятию.

 

 

Гости как раз поднимались со своих мест, когда Харлоу проходил через вестибюль к лестнице.

Быстрый переход