Мужик хотел что-то добавить, но Виталий решил прервать затянувшееся нравоучение:

– Василиса, нам пора!

Кивнув на прощанье мужикам, Ася предупредила:

– Не вздумайте возвращаться, я проверю!

Они сели в машину, и водитель осторожно выехал со двора. Проезжая вдоль улицы, Виталий оглянулся. Пьянчужек на площадке не было, зато возились обрадованные отсутствием конкурентов малыши. На скамейках вокруг сидели мамы и бабушки, возбужденно обмениваясь мнениями.

Виталий включил громкую связь, поскольку Ася сидела в салоне.

– Ты всегда так активно борешься за справедливость? – он не смог скрыть своего недовольства.

Ася огорченно вздохнула.

– Ну да. Не могу пройти мимо. Мне уже не раз говорили, что я лезу не в свое дело и когда-нибудь за это заработаю по заслугам. Но если промолчу, то потом ужасно себя чувствую. Так что я уж лучше получу по заслугам, чем тихо пройду мимо.

Виталий вздохнул. Он терпеть не мог скандалы любого рода. Конечно, если приходилось, мог дать сдачи, слабаком никогда не был, но первым никогда разборок не начинал. Оправдание у него было великолепным: ему нужно было беречь руки. Какой из него хирург после пары-тройки крепких ударов?

Отключив громкую связь, Виталий спросил у водителя:

– Видел, Саша?

Тот кивнул.

– Честно говоря, я уж думал, придется на выручку спешить. У этих алкашей рожи были – зашибись!

– Это они не от злости, а от удивления. Василиса оперировала понятиями типа «долг», «честь», «порядочность», «достоинство», от которых они просто офонарели. Им, видишь ли, никто и никогда не говорил, что пить водку в песочнице – непорядочно.

Саша покачал головой.

– Если бы мне кто так объяснил, я бы тоже офонарел. Она что, больная?

– Нет, конечно. Просто она не может пройти мимо непорядка, несправедливости и прочей белиберды. Ей нужно, чтоб все было правильно.

– Упаси Господь! И долго она с нами ездить будет?

Виталий пожал плечами.

– Да покуда ее обратно не позовут. Она же хирургическая сестра, и очень хорошая, насколько я мог понять из сегодняшней с ней работы. Капельницу она поставила виртуозно. Профессионал высшей квалификации. Ты знаешь, как она у нас очутилась?

– Наслышан. Но, судя по ее сегодняшнему выступлению, странно, что она там так долго продержалась.

– Мне тоже. Ежели она всех жить учила, и врачей и больных, непонятно, как ее раньше не вышибли.

Они подъехали к станции скорой помощи. Ася пошла отчитываться за использованные лекарства, а Виталий ушел в комнату отдыха. Там в кресле сидела Оля с закрытыми глазами, уложив ноги на банкетку.

У Виталия защемило сердце. Она была такой милой и такой уставшей, что ему захотелось обнять ее и прижать к себе. Все-таки такая работа не для хрупкой женщины. Почему-то перед глазами всплыло лицо Василисы, до жути бодрое и энергичное. Виталий поморщился. Вот уж кому все нипочем!

Оля приоткрыла один глаз и кивнула.

– Вернулись? И как тебе Ася?

– Как тебе сказать. Профессионал она настоящий, но вот ее стремление исправить этот несовершенный мир мне не по душе.

Оля выпрямилась в кресле.

– Как это?

Виталий налил полный бокал кипятка, щедро насыпал растворимого кофе, добавил сахару, и сел рядом с Олей на стул. Выпил кофе быстрыми мелкими глотками, удовлетворенно вздохнул и только тогда ответил:

– Примитивно. Она алкашей жить учила. Не позволила им распивать спиртные напитки в детской песочнице.

Оля поразилась.

– Что, на самом деле не позволила? И как это?

– Поговорила, и весьма результативно.