Ему не понравилось пренебрежение, с которым мама сказала о его подруге. Он был уверен, что ему Даша нужна и толстая, и всякая. Даже толстой она бы осталась доброй, отзывчивой и ее глаза все так же лучились бы теплом и весельем. Иногда он подумывал, что стань она толстушкой, другие мальчики не звали бы ее так часто с ними играть и не пытались купить ее внимание небольшими игрушками и конфетами. И тогда бы Даша принадлежала только ему одному.

– Почему больше не берешь? – Девочка подвинула к нему приятно шуршащую фольгу с горкой шоколада.

– Беру, – Руслан взял еще один квадратик и сунул в рот. Ему казалось, что он выглядит жалким, от этого на душе становилось горько. Он мог бы съесть с десяток таких шоколадок, но перед подругой ему не хотелось выглядеть попрошайкой, которого не кормят дома. Но и обманывать, что ему не хочется угощенья, тоже не мог.

Каждый раз, принимая сладкие дары и зная, что ему нечем угостить ее в ответ, он чувствовал себя мошенником. А она никогда его ни в чем не упрекала и даже не подшучивала, словно знала все его мысли наперед.

Не подруга – а мечта, только в виде девочки – живой и всегда счастливой. Даша была невероятной выдумщицей. Это она научила его придумывать плохим событиям новое – хорошее, а то и просто прекрасное продолжение. Она всегда говорила: «История не закончилась…» Конечно, в случае со смертью Васьки никакого продолжения быть не может и ничего тут уже не придумать. Но во многих других ситуациях фантазия иногда помогала.

Он не помнил дня, когда бы Даша грустила. Она могла утешить одной лишь улыбкой, заставить смеяться, забыть обо всем на свете. Не было человека, которому бы она не нравилась. Привередливые старушки называли ее «милочкой», соседи всякий раз при встрече гладили по голове, шептали приятные слова, старшие ребята никогда не обижали, а родители души в ней не чаяли. Ее было так легко любить. За милую улыбку, за то, что для каждого она находит слова поддержки, за симпатичные ямочки на щеках, за тепло и свет, которые дарит каждому, кто в этом нуждается.

Даша поднялась и встала перед ним, загородив собой солнце. Лучи обрисовали ее контур, они точно золотой краской блестели в кудряшках. Ветерок раздул длинные волосы, желтые крапинки вокруг зрачка зажглись, словно веселые огоньки, когда она улыбнулась.

Он мог сколько угодно любоваться ею, но это обычно не входило в планы неугомонной подружки. И сейчас по ее хитрому виду он догадывался, что скучать на месте она не станет. У Даши всегда была про запас сотня игр и развлечений, сидеть и хандрить она не привыкла.

– Поедем к водопаду? – предложила девочка, закидывая на спину рюкзачок и приближаясь к его велосипеду.

Он неуверенно посмотрел на манящий новенький велосипед Даши и вопросительно посмотрел на нее.

– Покатайся на моем, тебе понравится.

Он в этом не сомневался. Сам просил похожий велосипед у родителей, только синий.

По узкой тропке ребята поехали вниз – туда, где шумел водопад. Руслана восхитил мягкий ход и легкость, с которой толстые шипованные колеса преодолевали притоптанную траву. Еще никогда езда на велосипеде не была такой приятной. Он не ехал, а летел, но, к его разочарованию, до водопада было рукой падать, и насладиться в полной мере мальчик не успел.

– Позже еще покатаемся, – ставя велосипед на подножку, пообещала Даша. Она устремилась к самому краю берега, всматриваясь в льющуюся вниз, пенящуюся воду.

Подруга умела плавать, поэтому такая близость к воде ее совсем не пугала. Отец научил девочку плавать еще в пять лет. А когда Руслан попросил своего отца научить его, тот сказал, что не хочет видеть сына даже близко у реки. Мама была не против, она считала, будто плаванье закаляет, но отца переубедить не удалось. В детстве он потерял старшего брата: тот утонул в озере.