Хотя, может быть, это не самая классная мысль. Аспирин разжижает кровь. А в ее состоянии...

А тайленол?

Забудь об этом, сказал он себе. Ты пошел за стаканом, вот и неси ей стакан.

Что еще?

Надо взять ей какую-нибудь одежду. Джеф убьет меня.Я бы точно убил.

Но, подумает она,если я не принесу ничего, во что она бы могла завернуться. Хотя бы простынь какую-нибудь...

«Чего тут думать? – размышлял он, устремляясь в коридор. – Если я ничего не возьму для нее, я буду выглядеть полным дерьмом».

Но что? – пришло в голосу. Все вымажется в крови.

Старую простыню? Старое полотенце? Что-нибудь мамино?

Я не могу рыться в маминых вещах.

А как насчет моих вещей?

Дам ей свои плавки.

У него целый ящик набит старыми плавками. Они будут ей велики. Они на ней не удержатся.

Тем лучше.

И у него нету лифчиков.

Еще лучше.

Взять большие, свободные плавки... И как это будет выглядеть? Как будто я хотел...

Он вдруг вспомнил, что в комнате для гостей лежит целая куча купальных костюмов. Мама с папой держали дома «лишние» плавки и купальники самых разных фасонов и размеров – для друзей и подруг, которые приходили в гости. На случай, если им вдруг захочется искупаться.

Онаоб этом не знает, сказал он себе. Так что я мог бы спокойненько принести ей свои плавки.

Грязные штучки.

К тому же Пит несколько раз рассматривал купальные костюмы для гостей. Среди них попадались очень даже неплохие. Особенно те черные бикини, которые очень любила надевать Хэриет Хэнсон, когда бывала у них в гостях.

В них Хэриет выглядела потрясающе.

Даже если наша девчонка выглядит в два раза хуже...

Пит побежал в комнату для гостей, поставил стакан со льдом на пол и открыл ящик шкафа.

Бикини нашлось почти сразу.

Он поднял купальник над головой и взглянул на болтающиеся веревочки и крохотные кусочки ткани.

А вдруг она подумает?..

Скажу ей, что больше у меня ничего нет, решил он.

Кроме того, чем меньше будет на ней одежды, тем меньше ткани будет прикасаться к ее больным местам.

Пит задвинул ящик. Со стаканом в одной руке и бикини в другой он выбежал из комнаты для гостей и направился в гостиную. Дверь была открыта. Выйдя из дома, он задвинул ее плечом и побежал вдоль бассейна, шлепая босыми ногами по горячему бетону. Кубики льда звенели в стакане. Впереди, на бетонной стене. Пит увидел свой «Праздник, который всегда с тобой». Он подбежал к тому месту, поставил стакан рядом с книгой, запихал бикини под резинку плавок и взобрался на стену.

Подтянулся, уперся животом в бетонный край и посмотрел на холм.

Девушка уже не стояла на четвереньках. Она сидела, скрестив ноги, опустив голову и сложив руки на коленях. Джеф стоял чуть в стороне и поливал ее из шланга широкой струёй воды.

Они обещали не двигаться.

Его охватила такаяярость, а потом он заметил, что в воздухе перед девушкой дрожит зыбкая радуга – размытые туманные голубые, желтые и красные круги. Аура чистых цветов окутывала ее всю.

Пит замер, не в силах пошевелиться.

Он смотрел на нее и не мог наглядеться.

Это было волшебно.

Сверхъестественно.

Господи, подумал он.

Он затаил дыхание в благоговейном восторге.

Никогда в жизни я не увижу такое еще раз.

А потом, хотя девушка по-прежнему продолжала сидеть в окружении зыбкой туманной радуги, магия вдруг испарилась. Питу стало обидно и больно.

Он знал, что никогда не забудет, какой она была в эти волшебные мгновения и что он чувствовал в эти потрясающие секунды. Он знал, что ему обязательно нужно написать об этом. И что у него никогда не получится написать так, как нужно.

Как заставить читателя увидетьэти живые радужные цвета?! Как заставить пережить то, что переживаешь ты сам, когда смотришь на женщину через эту зыбкую пелену – когда ты смотришь на девушку, сидящую в брызгах воды; короткие мальчишеские волосы липнут к ее голове, а сверкающая в лучах солнца вода стекает по ее телу?!

У него никогда не получится, никогда.