Лицо и торс создания принадлежали необычайно красивому молодому человеку. Руки и ноги – склепаны из металла. В плечах и бедрах металл перетекал в плоть. Различимых границ между кожей и сталью не было. Раджандра Дас знал, что это не просто сплав человека с протезами. Нет, здесь что-то совсем иное.

Ангела очерчивала мерцающая голубая аура – единственный источник света в теплом черном вагоне.

Раджандра Дас не смог бы сказать, как долго он стоял и таращился, пока ангел, вытянув механические ноги-ходули, не сошел с трапеции. Сократившись до человеческого роста, он прижал лицо к прутьям и уставился на таращившегося Раджандру Даса.

– У тебя всего пять минут, давай ты что-нибудь у меня спросишь, – сказал ангел щекочущим нервы контральто.

Завороженность мигом исчезла.

– Ой-й-й, – сказал Раджандра Дас. – Что ты вообще такое?

– Это обычно первый вопрос, – сказал ангел низкого пошиба, очевидно утомленный давно сложившейся рутиной. – Я ангел, серафим Пятого Чина в Узле Небесном, прислужник Приснодевы Фарсидской. Может, ты хотел бы, чтобы я подал Приснодеве прошение от тебя или кого-то еще – или переслал письмо твоим покойным близким в долине смертной тени? Обычно это второй вопрос.

– Нет, мой второй вопрос другой, – сказал Раджандра Дас. – Любой дурак поймет, что никому ты ничего не передашь, пока сидишь в этой клетке в цирке м-ра Адама Черного. Нет уж, я хочу знать, какого черта ты называешься ангелом, сэр. Меня-то всегда учили, что ангелы – они как леди с длинными волосами, милыми крыльями, в светящихся платьях и все такое.

Ангел слегка обиделся и надулся.

– О, времена! Никакого уважения. Так или иначе, это у многих смертных третий вопрос. Я думал, ты не из таких, раз пропустил вопрос номер два.

– Ну так ты ответишь на вопрос номер три или нет?

Ангел вздохнул.

– Смотри же, смертный.

Из ангельской спины вышли и развернулись два комплекта раскладных вертолетных лопастей. Клетка была слишком мала, чтобы несущие винты раскрылись полностью, а с обвисшими лопастями ангел гляделся еще жалче и ничтожнее.

– Крылья. Что до моего гендера… – Аура ангела мигнула. Его плотская часть пошла странными буграми. Его формы растаяли и потекли, как дождевая воды с крыши. Подкожные вздутия слились, затвердели и образовали новый ландшафт форм. Раджандра Дас тихо, но одобряюще присвистнул.

– Сиськи что надо. То есть ты и то и это.

– Или ни то и ни это, – сказал ангел и повторил трюк с растворением лица, растаяв и затвердев необычайно красивым молодым человеком неопределенного пола. Достигнув стадии «оно», ангел вобрал лопасти обратно в спину и безутешно улыбнулся. Сердце Раджандры Даса уколола игла симпатии. Он знал, каково это – оказаться там, где в жизни не хотел оказаться. Он знал, каково это, когда жизнь положила на тебя с прибором.

– Что-то еще, смертный? – устало спросил ангел.

– Эй-эй-эй, слышь, ты только не обижайся. Я на твоей стороне, честно. Скажи, а чего ты не рвешь когти из этой клетки? Тебе ведь достаточно шевельнуть розовым пальчиком. Меня учили, что у ангелов мощи хоть отбавляй.

Ангел доверительно прислонился к прутьям.