Свое предложение искать сельдь по голосу Васильев реализовал довольно быстро. Спустя некоторое время после того, как я ушел от акустиков, репродуктор объявил:

— Косяк прямо по курсу!

Оказывается, Васильев, включив шумопеленгатор, услышал настоящий кошачий концерт и второпях объявил о косяке. Торопливость в таких делах — вэщь, конечно, вредная, но в данном случае она не подвела. На скопление сельди указали и эхолоты. А через час таким же образом было обнаружено еще одно скопление.

По-своему оценила это событие редколлегия газеты, готовившая последний, прощальный номер. «Рыбий глаз» был срочно переименован в «Рыбий глас»…

«Месяцева» мы увидели издали. Среди разбросанных по горизонту тусклых огоньков он был подобен пылающему острову. Чтобы облегчить «Северянке» поиски, капитан Валерьян Федосеевич Козлов распорядился включить всю светотехнику. Сверкающие столбы прожекторов упирались в облачное небо, ярко горели огни на мачтах, чуть слабее поблескивала мерцающая цепочка иллюминаторов.

Медленно и осторожно подошла лодка к «Месяцеву» на расстояние, которое позволяло поговорить в рупор. После приветствий и «сто тысяч почему» было решено, что завтра засветло я переберусь на НИС для согласования конкретного плана работы. Сейчас в темноте спускать шлюпку и пересаживаться было небезопасно.

С нетерпением стали ждать наступления утра 15 января — многим почти одновременно пришла в голову идея, о которой до этого никто не помышлял. Присутствие рядом корабля, приспособленного для ловли рыбы, вызвало у нас своего рода рефлекс, особенно ярко разгоревшийся на фоне уже изрядно надоевшего мясного и консервного стола. Страшно захотелось свежей рыбки. Запрашиваем Козлова: «Рыба есть»? — «Нет» — «А показания эхолота есть?» — «Нет». И у нас чистые эхолоты. Тогда просим «Месяцева»: «Стойте на месте, снова включите все огни», — и погружаемся рядом.

«Северянка» без хода медленно пошла вниз, и уже на глубине 20 метров эхолот зафиксировал рыбу, максимум которой был на 80 метрах. Дальше погружаться не стали. Когда мы всплыли и совершенно уверенно попросили «Месяцева» поставить небольшое количество сетей на горизонт 80 метров, Валерьян Федосеевич заколебался. Пустая, дескать, затея. Но, перебраниваясь в рупор, мы все-таки его перекричали.

Теперь настала наша очередь не мешать. «Месяцев» отошел навстречу ветру примерно на одну милю и начал выметывать дрифтерный порядок, постепенно спускаясь к нам все ближе и ближе. «Северянка», изредка включая гребные электромоторы, деликатно выдерживала расстояние.

Несмотря на глубокую ночь, спящих на лодке почти не было — все оживленно разговаривали, настроение поднялось. Еще бы — завтра заключительный этап. Черный хлеб кончился, воду для питья и мытья вымаливать у механика приходится христом-богом, призрак бани носится над нами денно и нощно.

И наступил день. Он впервые пришел почти безветренный и заблистал солнечными лучами на пологих изгибах могучей океанской зыби, на литой чешуе сельдей, трепетавших в выбираемых сетях.

В 10 часов, когда вполне рассвело, от «Месяцева» отошла шлюпка. Она то скрывалась за волной, то вздымалась на уровень мостика «Северянки».