– Все хаврийцы любят кофе? – как ни в чем не бывало продолжал Квон. Кажется, он не испытывал никаких трудностей с чужим языком, разве что ударения не везде ставил верные. Пару раз Бенита порывалась его поправить, но в последний момент прикусывала язык – вдруг обидится?

– Большинство. Чай у нас стоит значительно дороже. Единственный экспортер такие цены заломил, что легче самим выращивать. А вот кофейных зерен в избытке. Мы пьем обжаренный кофе, молотый, приготовленный на водяной бане и на песке, с молоком и специями… – пока перечисляла, она загибала пальцы.

– Настолько аппетитно рассказываешь, что хочется попробовать!

– Не вопрос! Если добудешь мне немного зерен, приготовлю по семейному фирменному рецепту.

Увы, та бурда, которую подавали в столовой, от кофе имела одно название. Бенита ощутила запах гари и отставила чашку в сторону. Она была непривередлива в еде, но кофе… Кофе священен!

В итоге завтрак состоял из несоленой овсянки, ломтя хлеба с отрубями, яблока и стакана воды. Неудивительно, что многие его пропускали, предпочитая столоваться в городе. Хотя напарник съел все, не жалуясь.

Не успели они убрать посуду, как в окно влетел металлический вестник, поблескивая стальными крылышками, и с клекотом понесся к Бените. Увидев знакомую птичку, доставляющую корреспонденцию, девушка выругалась себе под нос и протянула руку, ловя письмо из дома. На мелованной бумаге изящным почерком матери было написано короткое послание, а конверт пропитался ароматом ее духов.

«Моя дорогая дочь! Сердце обливается кровью оттого, что ты одна, в чужой стране, без друзей. Не прошло и двух дней с момента твоего отлета, а я не могу ни есть, ни спать. Как ты добралась до столицы? Как устроилась? Встретилась ли с отцом? Напиши мне ответ сразу, как получишь письмо, безумно волнуюсь и люблю. Твоя мама».

Ниже шла приписка уже другим почерком, резким и угловатым.

«Бенита, насчет безумия Марисса не преувеличивает. Кошки прячутся от нее по всему дому, боясь быть затисканными в порыве чувств, а экономка попросилась в отпуск. Пожалей домочадцев и не забывай писать через день, от пары строк тебя не убудет.

Кстати, если ты остановилась там, где я думаю, лови совет: тьен Варжек обожает лакричные сладости. Э. Л.»

Дочитав письмо, Бенита не смогла сдержать улыбки. Отчим был в своем репертуаре, вроде и пожурил, но без подсказки не оставил.

– Из дома? – с пониманием посмотрел на письмо Квон.

– Да. Я забыла отправить с вечера записку, что добралась нормально, и матушка волнуется. – Девушка махнула рукой, и вестник тотчас опустился ей на плечо, сложив механические крылья. Он сильно запылился в дороге. – Пойду напишу ответ, пока она не приехала сюда с розыскным отрядом.

– Все настолько серьезно?

– Однажды я единственный раз задержалась на свидании, и моего кавалера схватила стража, чтобы допросить, – ответила Бенита, давая оценить масштаб проблемы.

Тот вечер вправду стал незабываемым, как и обещал незадачливый ухажер. Когда бы еще она провела последние часы свидания в участке, доказывая целителю и детективу, что ничего плохого с ней не случилось?! Все-таки иногда Марисса перегибала палку. Впрочем, Бенита понимала: она предпочитала перестраховаться, чем еще раз потерять дочь.

Квон посмотрел на часы.

– Как напишешь, приходи на стоянку. У нас чуть меньше часа до начала работы. И не ворчи, ты ведь рада этому письму, – добавил он ей вслед.

– Это ты прочитал по моему эмоциональному состоянию?

Для менталиста оценить внутреннее самочувствие человека сродни ритуалу приветствия.