Конрад со злорадством припомнил, как кричал отец, выгоняя его из дому. Отец не был способен понять, что Конрад созрел для великих свершений. Пришло время показать ему, как страшно он ошибался в сыне. Конрад прислушался к Внутреннему Голосу. Внутренний Голос гремел так мощно, что его могли услышать и со стороны. «Что я тебе обещал, если пойдешь по правой дороге? — разливался Внутренний Голос. — Ты теперь Верховная власть, вот ты на какой высоте! Но власть тем выше, чем она властней. Соображаешь? Руби и круши — в том истинное величие властной власти. Пусть отец и жалкие соседи почувствуют твою руку!»

— Как относились крестьяне к правлению Фердинанда Шурудана? — спросил Конрад, хотя и сам знал ответ: отец этот ответ часто произносил в сопровождении жутких проклятий.

— Ненавидели! Они-то и прозвали его государственным драконом.

— Значит, крестьяне рады, что мы освободили их от дракона?

— Не сомневаюсь ни единой минуты, Повелитель!

— И они благодарны нам за освобождение?

— Как может быть по-иному, Повелитель?

— Тогда повелеваю: пусть крестьяне в благодарность за освобождение от старой власти вручат новой власти дополнительно к старым налогам, равным половине их доходов, еще одну десятую. Итого шесть десятых. Сбор шестидесятки поручаю офицерам армии, которые получат поощрительную награду. Повеление ясно?

— Вполне ясно, Повелитель, — объявили в один голос бывший предводитель мятежников, а ныне командир правительственных войск Франциск Охлопян и летающий монах, ныне министр экономики Антон Пустероде. Конрад объявил им о новых должностях, когда они подходили к ратуше, и оба жаждали функционировать.

Конрад сказал, что хотел бы отдохнуть, ибо день был трудный. Старший из отцов города отвел Повелителя в роскошные апартаменты. Это была обширная комната на два окна с настоящей кроватью и тремя стульями, умывальником и ковриком у порога — все предметы обстановки были еще с Земли. Конрад подошел к окну и долго всматривался в площадь. По ратушной площади ходили радостные солдаты, то один, то другой возглашал: «Слава Повелителю!» Москита закатилась, и темная звездная ночь нависла над городом. Звезды лихорадочно мигали; раньше Конрад не мог без содрогания смотреть на слишком живое ночное небо, но сегодня оно его не пугало. В Конраде фонтаном било молчаливое ликование. Внутренний Голос не обманул. Правая дорога была верной. Самые яркие мечты, самые сладостные надежды осуществлены. Никому до того не известный — кроме злого отца, разумеется, — он теперь повсеустно славится на всех улицах великой Анатры, а в ней живет более тысячи маритян. Завтра же вся Марита с восторгом и признательностью будет твердить его имя!

Вместе с Конрадом в его однокомнатный апартамент вошел и бывший солдат Микаэл Убуби.

— Ты чего? — спросил Конрад.

— Буду лежать на пороге. — Микаэл Убуби показал на роскошный потертый коврик у двери. — Теперь я от вас ни на шаг. И каждого, кто осмелится!.. Можете положиться на меня, Повелитель, расправлюсь не хуже, чем вы с грозным майором Шуруданом.

— Грозному майору досталось, — скромно согласился Конрад.

— Еще как! — восторженно воскликнул бывший солдат. — Боже мой, кто бы мог подумать, что найдется человек, который так смело, так ловко… Простите, Повелитель, но когда вы неподвижно стояли под дулом моего импульсатора и я ждал лишь команды великого майора Шурудана, чтобы импульсировать вас вдоль и поперек… В общем, вы были такой бледный, такой растерянный, что и в голову не могло прийти, что одним прыжком… Голова кружится, когда припоминаешь это! Такая небывалость! Спите спокойно, Повелитель, после такого дня нужно хорошо отдохнуть.