Текла поклонился им и сказал, — Меня зовут Тукко. Могу ли я принести кому-нибудь из вас освежающие напитки? — Его голос был высок и напомнил Пиро дверь в студию его отца, которой всегда было нужно масло, иначе весь замок вздрагивал в тревоге каждый раз, когда она открывалась или закрывалась.

Каждый из них попросил вина, Тукко поклонился, вышел и очень быстро вернулся с искристым сладким Труилом для Тазендры, белым Фурниа для Китраана и красным Каавр'ном для Пиро. Пиро попробовал его и по сухому острому вкусу с намеком на орех, а также мягким иголочкам, вонзившимся в его язык, сразу установил его марку, так как такая комбинация производилась только винами из этого района, после чего вопросительно посмотрел на Тукко.

— В честь вашей семьи, — объяснил тот.

— А, тогда вы знаете, кто я такой.

Тукко поклонился, жест, который получался у него неловко и неуклюже. Это слегка смущало Пиро, пока ему не пришло в голову, что Сетра меньше всего нуждалась в слугах, выученных служить при дворе, особенно теперь, когда никакого двора не существовало. Закончив с поклонами, Тукко сказал, — Около левой руки леди Тазендры вы можете увидеть маленькую веревку; если вам понадобится что-то еще, дерните за нее; я услышу и немедленно появлюсь. — С этими словами и еще одним нескладным поклоном он ушел в ту же дверь, в которую пришел.

— А скоро Чародейка будет здесь? — сказал Пиро.

Тазендра пожала плечами. — Скоро? Сегодня? Завтра? Кто может сказать?

Китраан улыбнулся. — Почему вы так беспокоитесь перед встречей с ней?

— Слово беспокойство хорошо выбрано, мой друг, — сказал Пиро, улыбнувшись. — Я могу признаться вам, что истории, которые я слышал о ней, наполняли меня чувством не очень отличным от беспокойства. Тем не менее до сих пор вы не сказали мне, ни того, что эти истории правдивы, но того, что они абсолютная чушь. Так что, вы понимаете, я не знаю, чему верить, я не знаю, чего ожидать, и, поэтому я, как вы правильно сказали, беспокоюсь.

— Да, но я не сказал вам по самой лучшей из всех возможных причин: я сам не знаю.

— С моей стороны я верю им всем, — сказала Тазендра.

— Всем? — удивился Пиро.

— Почему нет? Это не более глупо, чем не верить ни одной из них.

— Ча! Я думаю, что согласен с вами.

— Вы? — улыбаясь сказала Тазендра. — Ну, это очень хорошо. Как приятно обнаружить, что сын Кааврена согласен со мной. В старые дни он, знаете ли, частенько соглашался со мной.

— Он? — сказал Пиро. — Ну, меня это не удивляет.

Тазендра кивнула. — По правде говоря, когда я предлагала какую-нибудь идею, чаще всего именно Кааврен первый соглашался со мной. «Тазендра, мой друг», обычно говорил он, «я думаю, что вы предложили замечательный план и лично я голосую за то, чтобы мы немедленно приняли его!» Вот так он говорил со мной тогда.

— Я уверен, что так все оно и было, — сказал Пиро, который был уверен, что не было ничего похожего на это.

— О, эти великие дни! Приключения на каждом повороте! Спасти Драконлорда, победить Джарега, защитить Императора…

Внезапно она остановилась, как если бы опасалась, что Пиро может ошибочно истолковать ее слова.