Они уже заходили в оазис, нужно было забрать оставленное снаряжение, когда над головой прошла пара «Апачей», выпускающих НУРсы по группе. Ну да, спрятаться ночью в холодной пустыне от вертолетов, оснащенных тепловизионными прицелами, задача не из легких. Последнее, что запомнил Бег, это взрыв ракеты, попавшей точно в мазанку, и удар по голове чем-то тяжелым. Каска не смогла полностью уберечь от последствий попадания тяжелого камня, отброшенного взрывом ракеты прямо в сторону Виктора. Последующего удара от падения на землю он уже не почувствовал.

Глава восьмая

Бог сегодня не с нами. Значит,

Он лицо от нас просто прячет.

Я очнулся от боли. Попытался вздохнуть полной грудью и зашелся в сильном кашле. Каждый толчок легких отдавался в наверняка сломанных ребрах. Все тело болело, такого я не чувствовал со времен Сирийской компании, когда разведгруппа под моим командованием попала под удар ракет с вертолетов. Да, хорошо тогда приложило. Вот и сейчас болела, казалось, каждая клетка тела. Непонятно, почему я до сих пор живой. Попытался осмотреться, но это не получилось сделать, забрало шлема было чем-то испачкано. Кое-как собравшись с силами, превозмогая боль в разорванных перегрузками связках и мышцах, мне удалось стянуть с себя заклинивший шлем, который в принципе должен был автоматически убраться. Проведя рукой по лицу наткнулся на что-то липкое, залившее лицо и глаза. Кровь. Даже на ощупь я мог сказать, что лицо залито кровью. Кашель вновь скрутил меня в приступе. Я уже не удивился, когда изо рта от кашля вылетели куски свернувшейся крови. Не знаю, каким чудом я еще жив. Судя по всему, у меня повреждены легкие, то ли перегрузками, то ли сломанными ребрами.

Мысли путались. Никак не получается сконцентрироваться. Проваливаться в транс, значит через какое-то время вновь потерять сознание. Еще неизвестно, смогу ли я в таком состоянии прийти в себя. Глаза открываться не хотели. Слиплись залитые кровью веки. Стянув с рук перчатки скафандра, я с трудом соскреб загустевшую кровь и наконец-то увидел окружающую меня обстановку. Дежа вю. Вновь аварийный мигающий свет. Вновь с трудом осознаю себя. Хотя и не лабораторный бокс, в котором много лет назад меня обнаружили разведчики Дика, рубку корабля я узнать смог, хотя и с трудом. Даже в полубессознательном состояние я смог оценить последствия боя. Мы больше никуда не полетим. Резкими рывками при выполнении фигур высшего пилотажа со станин сорвало все, что было не приварено, а что было, то погнуло. Прямо сцена из дешевого американского хоррора. Не хватает только каких-нибудь чудовищ из темноты. Даже мне, видевшему не раз и не два залитые кровью и разрушенные корабли и станции, на миг стало жутко. Видимо психика тоже дала течь.

Как вспышка пришла мысль, что я был на корабле не один. Рик потерял сознание еще до того, как я начал изображать из себя великого аса. Сжав до скрипа зубы, я напряг все силы и, помогая себе руками, вывалился из ложемента. Ноги держать отказались, а пол в рубке жесткий. Боль от падения чуть вновь не отправила меня в небытие. Но мне удалось удержаться на зыбкой грани между вечностью и жизнью. Тело отказывалось слушаться, понемногу даже боль уже переставала чувствоваться. Почему не работает аптечка? Жаль все-таки, что нейросеть не работает. А тратить силы на проверку аптечки не хотелось, рядом находился человек, которого единственного из живых я мог назвать, пусть не другом, но хорошим товарищем. Понимание, что жить мне осталось немного, в уме было, но мне было плевать. На себя плевать. Главное, чтобы Рик сейчас оказался жив. А там хоть трава не расти.