Летисия, честно говоря, не знала, как реагировать на странное поведение нового знакомца, а потому была очень рада, что уже в следующий момент на поляну выскочили поспешившие за ней Элиаш, Ноа и Эмили.

— А я Мяу нашла! — радостно выпалила она, поворачиваясь к эльфу и чуть ли не тыча заглота в лицо юноше.

— Я безумно счастлив, — хмыкнул Элиаш, скептическим взором обводя открывающийся пейзаж.

Мяу меж тем сообразил, что рискует остаться без обеда и вяло затрепыхался в руках у Летти. Ноа хмыкнул, покосился на заглота и повернулся к его неудавшейся добыче. Незнакомец в это время натянул ботинок, встал, равнодушно отряхнул брюки от полусгнившей листвы, не заботясь о том, что может обжечься, поднял голову:

— Ноа?! Это действительно ты?

— Действительно, я, — особой радости в голосе юварки не прозвучало. — Странно видеть тебя так близко от Кермена, Рэйшер.

— А мне странно видеть тебя в таком состоянии. Что случилось, крылатый? — на миг Летисии показалось, что в голосе незнакомца прозвучали сочувствующие нотки. Но уже в следующее мгновение они сменились сарказмом: — Выглядишь так, словно с дерева навернулся, а потом тебя еще и лианы общипали.

— Так получилось, — отрезал юварка, и Элиаш удивленно нахмурился: раньше он не слышал, чтобы в голосе кого-то из детей неба столь явственно звучала сталь.

— Вы, я так понимаю, знакомы? — эльф решил сразу все выяснить.

— Слуа периодически бывают в Эске-Кермене, — кисло пояснил Ноа, — но обычно они приходят с официальным визитом и не являются поодиночке…

Летисия уже где-то слышала это странное слово «слуа», но вспомнить, где именно, не могла.

— …За исключением, конечно, тех случаев, — продолжил Ноа, — когда лезут к нам прямо в арсенал.

Рэйшер мгновенно как-то подобрался, став похожим на хищника, притаившегося в засаде, и, бросив короткий взгляд на Летти с Элиашем, хрипло обронил:

— Ты… уверен, что наши внутренние межрасовые вопросы можно решать при них?..

Юварка только вздохнул:

— Они были внизу, Рэй. И даже вытащили оттуда меня и Эмили.

Мужчина сплюнул себе под ноги:

— То есть то, что у нас рассказывается про ваше жертвоприношение, — это правда.

— Нет! — высунулась из-за спины Ноа молчавшая до этого момента Эмили. — Это не жертва! Это наш добровольный дар, чтобы род юварок мог и дальше существовать…

— Дамочка, — фыркнул Рэйшер, — если идиота, повесившегося на хлобустняке, обозвать добровольцем, от этого он не перестанет быть идиотом.

Пока Эмили подбирала достойный ответ, в разговор вмешалась Летисия:

— Слуа? Вы — слуа?

Мужчина повернулся к ней:

— Мы знакомы?

— Н-нет, — протянула дриада. Такого напора, прозвучавшего в голосе, она не ожидала: — Я где-то слышала о вас, но где — не помню.

— Вот как вспомнишь, тогда и обращайся, — отрезал Рэйшер.

«И вообще, какой Тьмы ты ко мне привязалась, дура безмозглая», — этого он не сказал, но Летти явственно услышала — таким тоном это было произнесено.

— Ну и пожалуйста, — зло буркнула она, поглаживая заглота: — Надо было дать Мяу вас съесть, — уже тише добавила девушка, отворачиваясь.

Впрочем, ее все равно услышали:

— Пожалей зверюшку, детка: подавится.

Тут уже Летисия обиделась окончательно:

— Почему это Эмили — дамочка, а я — детка?! Мы ровесницы! Кажется…

— Подрастешь, станешь дамочкой, — хмыкнул слуа.