– Подскажите, как женщины нашего города могут обезопасить себя от преступных посягательств? – спрашивала его дотошная журналистка, и это изрядно действовало ему на нервы.

– Как? – Его взгляд на секунду задержался на ее вызывающем декольте. – Есть несколько простых и доступных советов. Во первых, одевайтесь скромно. Никаких мини юбок, обтягивающих брюк, вырезов до пупа и прочее. Они свидетельствуют о легкомысленном подходе к жизни и дают зеленый свет любому извращенцу. Исключите обувь на шпильках – они мешают убегать от преследователя; длинные распущенные волосы – за них вас легко ухватить. Тесная одежда сковывает движения. Находясь в общественном месте, не будьте излишне раскрепощенной – вас могут счесть развратной и, соответственно, готовой на любые сексуальные подвиги. Никаких вызывающих жестов и танцев. Лучше находиться в обществе друга, разумеется проверенного, еще лучше – брата, а совсем замечательно – мужа. А вообще, если вас не понесет нелегкая в злачные места и вы проведете тихий вечерок в компании милых родственников, вашей жизни ничто не будет угрожать.

– Если, конечно, не обрушится кровля или соседи не подожгут дом, – едко прокомментировала журналистка.

– Что что? – переспросил представитель прокуратуры.

– Да ничего, – пожала плечами диктор. – Боюсь, наши зрительницы вряд ли воспользуются вашими советами…

Спустя месяц…

Елизавета Дубровская старательно выводила на листе бумаги какие то невероятные каракули. Напротив нее сидел молодой человек с внешностью Блока и вот уже битый час рассказывал ей необычайно нудную историю своей личной жизни. Он хотел, по всей видимости, получить от начинающего адвоката дельную юридическую консультацию, но, растекаясь мыслью по древу, никак не мог перейти к главному.

– Все начиналось так красиво. Помните, как у Расина? «Всевластная любовь повелевает нами, и разжигает в нас, и гасит страсти пламя». Я был молод и наивен. Глупец! Я искал счастье. А что она? Она была старше меня на год, хитра, изворотлива и невежественна. Она накинула на меня брачные сети, а я даже и не сопротивлялся. Был слеп. Но не зря, видно, Цветаева предупреждала: «Не люби, богатый – бедную, не люби, ученый – глупую…» Я все таки попался.

Терпение отнюдь не было главной добродетелью молодого адвоката, и Лиза давно бы уже прервала исповедь клиента, но ей безумно хотелось спать. Настенные часы за ее спиной мерно тикали, а конца утомительному дежурству не предвиделось.

Дубровской, как и любому «зеленому» специалисту, надлежало тащить на себе бремя обязанностей, тех, которые маститые адвокаты так любят перекладывать на плечи молодежи. Парясь с утра в помещении юридической консультации, она выслушивала многочисленные жалобы посетителей, рассеянно давала какие то советы, а сама только и мечтала, как бы поскорее освободиться от всего этого и умчаться вместе с друзьями на озеро. Благо погода была замечательная.

– «Глупый сын – сокрушение для отца своего, и сварливая жена – сточная труба»…

Елизавета очнулась. Ей показалось, что минула вечность. Пора было брать инициативу в свои руки. Из длинного монолога поэта она выхватила только последнюю фразу.

– Итак, перейдем к практическим вопросам. Вас затопили соседи, и вы хотите взыскать с них компенсацию имущественного ущерба. Так?

– Боже! С чего вы взяли? – испугался поэт.

– Вы же только что говорили про какую то трубу?

– Ах, это! Я лишь цитировал Библию.