Тарквин повернулся к человеку, безмолвно стоявшему подле лошади, и представил его Джулиане:

— Это Тед, твой конюх. Он будет ухаживать за твоей кобылой и сопровождать тебя во время прогулок верхом.

Конюх был одет в короткую кожаную куртку и бриджи, а не в ливрею, как остальные слуги. У него был сломан нос, да и вся внешность выдавала в нем человека, привыкшего смотреть в лицо опасности. Он был высок и широкоплеч благодаря хорошо развитой мускулатуре, огромные волосатые руки загрубели от тяжелой работы.

Конюх угрюмо кивнул ей — ни подобия улыбки, ни выражения удовольствия не отразилось на его лице.

— Он будет повсюду сопровождать меня? — обратилась Джулиана к Тарквину, не сводя любопытных глаз с Теда.

— Да.

— Но мне не нужен стражник, — возразила она, с ужасом понимая тайный замысел графа.

— Ты не права, Джулиана. Поскольку я не могу положиться на тебя в безусловном соблюдении разумных предосторожностей, рядом с тобой должен быть человек, способный защитить тебя при любых обстоятельствах. — Тарквин ласково коснулся пальцами ее щеки и добавил: — Если ты откажешься от Теда, тебе придется отказаться и от лошади.

Джулиана тяжело вздохнула. Настойчивость графа говорила о том, что маршрут ее сегодняшней прогулки был ему известен.

— Как вы узнали, ваша светлость? Ведь когда я вернулась, вас еще не было, — прямо спросила Джулиана.

— Я знаю обо всем, что происходит в моем доме, — ответил Тарквин, внезапно помрачнев. — Так ты принимаешь мое условие, Джулиана?

Джулиана перевела взгляд на угрюмого Теда. Наверняка Тарквин рассчитывает приобрести в лице конюха еще и шпиона. Как же теперь она отправится к Бэдфорду в его обществе? Надо попробовать как-нибудь обвести его вокруг пальца. Она снова обратила внимание на Боадицею и, выражая согласие, ответила:

— Я хотела бы прокатиться на ней прямо сейчас.

— Но до обеда осталось не больше десяти минут, — взглянув на часы, сказал Квентин.

— После обеда ты можешь отправиться на ней в Гайд-парк вместе с Тедом, — предложил Тарквин, старательно скрывая свое удовольствие по поводу того, что Джулиана с такой легкостью уступила. — Приготовься к тому, что твое появление произведет настоящий фурор. Все с ума сойдут от любопытства, кто ты такая.

Джулиана рассмеялась, явно польщенная такой перспективой.

— В таком случае я лучше приведу себя в порядок до обеда. — Она сделала книксен и убежала в дом.

Квентин хмыкнул и, положив руку на плечо графа, повел его к дому.

— Если ей действительно нужна защита, лучшего телохранителя, чем Тед, не найти.

— Да, это верно, — кивнул Тарквин.

Они оба улыбнулись своим детским воспоминаниям о молчаливом, непреклонном и требовательном Теде, в прошлом егере, который учил их ездить верхом, удить форель, ставить капканы на зайцев и загонять оленей. Тед Роуглей был бесконечно предан семье Кортней, за исключением, пожалуй, Люсьена, и в его благонадежности сомневаться не приходилось. Тарквин никогда ничего ему не приказывал. Стоило обратиться к Теду с какой-нибудь просьбой, и можно было не сомневаться в ее своевременном и беспрекословном выполнении. Так что Джулиане придется расстаться с мыслью о безнадзорном времяпрепровождении вне стен дома.

— Если я правильно понял, ты хочешь уберечь Джулиану от ее пасынка. А как ты решил поступить с Люсьеном? — спросил Квентин брата, когда они вошли в столовую.

Тарквин раздраженно поджал губы, его ноздри взволнованно раздувались.

— Как только этот мерзавец вернется домой, я им займусь.

Квентин хотел что-то ответить, но тут вошла Джулиана, и ему пришлось воздержаться от высказывания своего мнения.