У выхода из лифта их встретило отделение спецназа Кона Татцу. Фоллард указал на троих солдат, которых несли позади, как следует скрученных и напичканных наркотиками.

— Оттащите их в приемный покой. Осторожно разбудите и выясните, кто они такие. Все детали. Вплоть до девичьей фамилии бабушки.

Спецназовцы схватили было и Бертингаса, одетого в темно-зеленую форму мертвого офицера. Форма была почти целой, за исключением неровного шва у одного плеча и поспешно замытых пятен крови и прочего. Сидела она на нем неважно, но все же это было лучше, чем лохмотья белья и вонючая звериная шкура.

— Не его. Советника Бертингаса отведите в лазарет для полного медицинского осмотра. Наколите его витаминами, проверьте, нет ли вшей, и положите на часок под аппарат электросна. Потом приведите в мой кабинет.

Командующий отделением спецназа лейтенант кивнул, отдал честь и дал команду солдатам забирать пленников.

— Не пройти ли нам в мой офис и подождать развития событий там? — спросил он Пэтти. Он велел адъютанту привести Мору Костюшко, как только она усадит свою адмиральскую баржу на посадочные лапы и разгерметизирует.

Фиркин заколебалась, посмотрев через плечо на сопровождавших ее инопланетян.

— Вместе с вашими лейтенантами, разумеется, — продолжал настаивать Фоллард.

Она махнула двум сатирам и гиблису. Гиблис нес на спине нечто, напоминающее портативное плазменное орудие. Остальным она приказала ждать в автобусе.

Фоллард провел их в свой офис на третьем этаже, который смущал даже его. Двадцать на сорок метров, с потолком высотой пятнадцать метров, украшенное гипсовой лепниной и фигурками купидонов. Две гигантские люстры — сплошь начищенная медь и розовый хрусталь — формой напоминали кисти земного винограда. Изначально это помещение должно было служить бальным залом во время официальных приемов губернатора и прочих высокопоставленных гостей из Главного центра.

Предшественник Фолларда проявил максимум изобретательности и переместил-таки подобные празднества в другие общественные здания и в конце концов исключил Кона Татцу из списка организаций, обязанных проводить такие мероприятия. Затем он просто устроил в бальном зале свой кабинет.

Во время правления Фолларда, по мере того, как остальная часть здания заполнялась обслуживающим персоналом, заместителями директоров, их сотрудниками, работниками самых разных бюро и отделов, новым оборудованием и современными технологиями анализа данных, секциями регистрации входящих и исходящих документов и обширной библиотекой, для него стало абсолютно невозможным освободить это помещение, не вызвав при этом цепной реакции чехарды с кабинетами, которая продолжалась бы минимум года два. Поэтому Фоллард командовал местной станцией Кона Татцу из кабинета, где единственный стол, компьютерная приставка и полдюжины кресел для посетителей скромно стояли в дальнем углу помещения, где можно было бы проводить футбольные матчи на кубок Скопления, с полной трансляцией по «Фри Виду».

Вошла Мора Костюшко, за ней двое морских пехотинцев с сержантскими нашивками и винтовками-пульсаторами, которые лежали на согнутых предплечьях левых рук — как и положено по уставу. Мора решительно прошла вперед и села в одно из кресел для посетителей, не спрашивая разрешения. Само собой, это было центральное кресло. Пэтти нерешительно задержалась у двери. Фоллард резонно предположил, что она чувствовала себя не в своей тарелке рядом с ним.

— Садитесь, пожалуйста. Всех прошу, садитесь.

Они заняли стоявшие полукругом кресла. Короткие голени и длинные бедра сатиров совсем не соответствовали конструкции человеческого кресла.