Сказала бы, горло у парня болит. Совсем охрип бедненький.

Выкручиваться, врать и юлить я умею прекрасно.

Но нет, не могла я скрывать. Раз в жизни настолько уверена в выборе. Не сейчас, так потом станет ясно...

Мой парень без слуха. И другой мне не нужен.

– Это что вообще? Шутка такая? – папа потряс листком раздраженно.

– В том, что мой парень, правда. Самая серьезная на свете. Слава вам понравится, когда узнаете поближе. Лучше нам встретиться дома и пообщаться нормально.

– Алиса, ты в своем уме? – мама голос повысила, – В записке от этого парня написано, что он не говорит и слышать не умеет. О какой то жестовой речи, полный бред. Как с такими говорить, да еще и нормально?

– Я так ничего и не понял, но уже угрозу чувствую. Скажи Славе пусть идет себе и близко к тебе больше не подходит.

Со всей строгостью потребовал отец.

Сдаваться и не думала. Сейчас ругаются, потом и успокоятся.

– Нет, я не откажусь от Славы, я же вам сказала, что его люблю.

– Значит, он откажется. Быть такого не может, чтоб моя дочь не пойми с кем связалась, – папа стоял на своем. – По губам парень умеет читать?

Я кивнула.

– Уходи! Отстань от Алисы!

Папа заорал Славе в лицо.

Крик слышать не мог мой парень, но разобрал ужасные слова. Поник и, прощаясь со мной, дал на жестовой речи понять:

– Я люблю тебя, Иса. Будь счастлива.

Слава держался, не обвинял никого, кивнул в знак прощанья родителям, и мне помахал с самой грустной улыбкой.

Кинуться следом не дали. Отец задержал. А Слава испарился быстро быстро. Вот тогда меня и накрыло. Пыталась доказывать, что сама могу решать, с кем быть. Рыдала без остановки, как будто никогда своего Славу не увижу. И только в ответ одно и слышала:

– Не бывать такому, не бывать. У них свои пары, у нас свои.

– Не заставляй нас методы спасения применять, тогда Славе мало не покажется.

Так нападали родители.

В общем, худшее случилось. Не поняли родные люди. А у меня сердце разрывалось без него.

Вернулся Макс в самый разгар разборок, заглядывая к нам в столовую.

– Чего кричите? Вас на улице слышно.

– Это тебе слышно, а не парню твоей сестры, – мама схватила сердечные капли и в стакан наливала.

– Макс, твоя сестра влипла серьезно, – папа назвал так мои отношения.

– Наконец то не я, думал только меня в этом доме ругают.

Вот дурак. Вечно о себе только и думает.

– Как бы там ни было, – спокойнее отец продолжил. – Ты часто развлекаешься, гуляешь, маешься дурью. Но это лучше, чем найти себе в пару неслышащего. Уму моему непостижимо такое.

– Значит, гулять и развлекаться лучше?

Кто б мог подумать, что Макс удивится открытию.

– Сын, не отвлекайся, – папа по плечу его похлопал. – Не до развлечений нам уж точно. Алиса отказывается бросать глухого. Мы работаем, так что тебе за сестрой присматривать нужно.

Что?

Еще следить заставьте. Макс уже стал опытным.

– На тебя сейчас надежда, – мама тоже попросила, на меня с беспокойством поглядывая, как на полоумную какую то.

– Только сунься ко мне, – зашипела на брата, и выскочила в коридор, подальше от сговора.

Неужели так трудно понять?

Неужели нельзя попытаться?

– Алиса, постой, – брат окликнул, когда я дверь в спальню свою открывала.

– Дома хоть не преследуй. Там на балу я подумала, что ты лучше, а ты…

Всхлипывая, прислонилась к косяку.