– Да, вас, наверное, пустят, – проговорила Галина, оценивающе смерив его взглядом, будто хотела убедиться, что заявление это не голословно. – То есть наверняка пустят. Вы же из Москвы, тем более – полицейский. Точно пустят. И я с вами пройду. Я же тебе говорила, Юрик, – повернулась она к брату, – он нам поможет.

Закончив на этой оптимистической ноте не слишком продуктивный разговор и договорившись о встрече завтра утром, Гуров попрощался с эмоциональной молодежью.

«Часа три займет, не меньше, – с досадой думал он о завтрашнем путешествии. – Псу под хвост. Но что мне остается? Раз уж обещал… Но если обнаружится, что подозрения девушки вовсе не надуманные, что ж, в этом случае как минимум не будет зря потеряно время. Ведь дрессировщик откуда-то берет наркоту, раз действительно колет ею своих тигров, а это – канал. Ниточка, ведущая к торговцам. При правильном подходе такие ниточки на целую разветвленную организацию могут вывести».

На следующее утро в половине восьмого Гуров уже «дежурил» возле растянутого на городской площади циркового шатра. Начало сентября выдалось теплым, и чистое, без единого облачка, небо предвещало еще один погожий день.

Шапито с романтическим названием «Иоланта» ничем не отличалось от сотен гастролирующих цирков, выступавших в больших и малых городах России. Ярко раскрашенный шатер, красочные афиши и специфический запах, обязательный для мест, где в неволе содержатся животные.

Побродив вокруг да около и полюбовавшись на стоявшие поодаль фургоны, служившие, по-видимому, и средством транспортировки, и жильем для артистов, Гуров увидел спешившую к цирку Галину в сопровождении долговязого пареня с физиономией типичного «ботаника». Галина что-то говорила ему, по своему обыкновению, очень оживленно и эмоционально, и даже не замечала идущего навстречу Гурова.

– Ой, здравствуйте! – наконец заметив полковника, радостно воскликнула она. – Вы уже здесь? Ну и дела! Мы вышли пораньше, чтобы вам ждать не пришлось, а вышло наоборот.

– Я сам не люблю заставлять людей ждать, – улыбнулся Гуров, – поэтому предпочитаю приходить раньше.

– Да? Ну надо же! Вот и я тоже. Познакомьтесь, это Леня, – небрежно кивнула на своего спутника Галина, – журналист нашей местной многотиражки. Думаю, после нашего сегодняшнего визита у него появится отличный материал для разоблачительной статьи. Леня, это – Гуров. Тот самый, знаменитый. Помнишь, я говорила тебе?

Вместо ответа Леня меланхолично кивнул полковнику.

– Очень приятно, – произнес Лев. – Так что, идем на штурм?

– Идемте! – с готовностью отозвалась Галина. – Только видите – у них закрыто все. Сейчас еще рано.

– А мы постучимся. Может, откроют.

Гуров и его спутники подошли к небольшой двери, через которую на представление попадали зрители, и он громко постучал. Но, как и предсказывала защитница животных, реакции не последовало. Попытку пришлось повторить несколько раз, прежде чем из-за двери послышалось шарканье и недовольный старческий голос:

– Да иду уже, иду! Чего ломитесь с утра пораньше?

Через минуту дверь приоткрылась, и из-за нее показался небольшого роста дедок в черной вязаной шапке и телогрейке.

– Ну, чего надо? – неприязненно взглянув на стоявшую возле входа компанию, проговорил он. – Позже приходите, представление в десять.

– А мы не на представление, – разворачивая корочки, ответил Лев, – мы по другому вопросу.

– По какому? – Дедок встревоженно переводил взгляд с Гурова на фотографию в документах и обратно, явно не зная, как поступить.

– По личному.