Да что на неё нашло? Всегда считала Юру привлекательным парнем, в начале отношений даже не верила, что ей так повезло со второй половинкой. Но сейчас с глаз упал розовый флёр: Ксюша заметила и его глуповатую улыбку, и плешивую нелепую бородку, и лоснящиеся длинные волосы, и толстые пальцы с неровно подстриженными ногтями, и какую то мешковатую убогую одежду.

– Ты зачем пришёл?

Ксюша поразилась тому, как сухо звучал её голос. Таким тоном она разговаривала с деканом факультета, но никак не с собственным парнем.

– Я хотел извиниться. Ты же знаешь, я вспыльчивый – чуть что, сразу закипаю и не контролирую себя, могу наговорить лишнего. Но согласись, если бы не твоё враньё, ничего бы не случилось. Я боюсь представить, сколько раз ты мне лгала, опасалась возможной ссоры. Ну чушь же, делаешь из меня монстра. Я бы всё понял и принял.

Ей стало тошно от речей бывшего парня. После каждой ссоры Юра молил о прощении, говорил, что всё изменится – он перестанет ревновать её к каждому столбу и разрешит чаще видеться с подругой. Но всё заканчивалось в лучшем случае через неделю. Потом вновь ссоры, манипуляции, обвинения во всех смертных грехах, слёзы в подушку и косые взгляды.

Почти три года она верила, что всё изменится: Юра поумнеет, бессмысленные перепалки прекратятся и они, наконец, заживут счастливо. Не так, как в романтических комедиях, конечно, но отношения без ссор казались ей райским блаженством, недосягаемой мечтой. Может, и права была Ася, когда говорила про психологический абьюз.

Они медленно брели к университету. А Юра всё продолжал распинаться:

– Наверное, я могу понять твой поступок. Мне проще не знать, что вечером ты со своей дорогой подружкой шляешься по сомнительным местам. А если бы к вам приставать начали? Или обокрали где нибудь в тёмной подворотне? Не доведёт тебя дружба с этой Асей до добра.

– Подожди, не было никаких сомнительных мест. Мы пошли на концерт Animal ДжаZ в то же кафе, где я встретила тебя. А уж рестораны и ирландский паб явно нельзя назвать плохими заведениями.

– Ты себя слышишь? – вспылил Юра, поджимая губы и выплёвывая слова: – Паб – это ужасное место для девушек. Там же одна алкашня собирается, взрослые мужики специально приходят туда, чтобы кого нибудь снять на ночь. Вам повезло, что ничего в напиток не подсыпали.

– По моему, ты бредишь, – бессильно вздохнула Ксюша. – Если б ты хоть один раз пошёл со мной, то понял бы, что никакой алкашни там нет. Бухают мужики за гаражами или в дешёвых заведениях возле вокзала, но никак не в дорогом пабе. Там люди отдыхают, общаются с друзьями, наслаждаются вкусным пивом – и всё. А ты американских фильмов пересмотрел.

– Вот как ты заговорила, – ещё больше взбеленился Юра. – Всё ясно.

– Ничего тебе не ясно. Я тысячу  раз говорила, что люблю развлекаться, а не тупо сидеть в общаге. Ты просто замкнулся от мира в своих четырёх обшарпанных стенах и хочешь, чтобы и я так никчёмно жила.

Ксюша не узнавала себя. Она же хотела, чтобы Юра прибежал к ней с распростёртыми объятиями, бросился на колени и просил вновь стать его девушкой. Но желание сбылось – а на душе вселенская печаль, будто узнала, что Деда Мороза не существует, а Новый год – всего лишь обычный день, когда нужно перевернуть лист календаря.

Юра вгляделся в её сомневающееся лицо и сменил тактику:

– Ладно, ты сейчас на эмоциях, я всё понимаю. Давай забудем чёртов концерт, как страшный сон, а ты впредь не будешь мне врать, хорошо?

– Не знаю, – выпалила она отрывисто, смело, будто прыгала с парашютом без предварительного инструктажа.