«Неужели Главный настолько крутой стратег и тактик? Нет, не может быть. Как он следил за развитием событий – понятно, с «Неводом» он накоротке. Но как он мог принять решение за такой мизерный промежуток времени? И где он вдруг нашел снайпера? Или стрелок следил за мной с самого начала? Но это означает, что я никуда не должен был улететь! Главный загнал нас на этот аэродром умышленно! Он знал, что вывезти чип можно только внутри носителя, но понимал при этом, что никто в здравом уме на такое счастье не согласится… А теперь, когда чип из пробитой капсулы переместился в носителя, то есть в меня, Главный подключил к спектаклю Манилова, который под предлогом того, что капсула теперь в руках «красных», благородно меня отпустит. Этакий жест победителя. А когда я исчезну, он «вдруг обнаружит», что капсула пуста. Главный играет нами, как пешками! Черт возьми, он обещал мне место ферзя, а сделал из меня пешку! Такую же, как Барков, и какой недолго был покойный Жорик. Провел меня, как сосунка! Семенов, твою мать, ты – сосунок!..»

    Семенов швырнул капсулу на асфальт и демонстративно повернулся к генералу спиной.

    – Босс, ноги! – выбираясь из-под электрокара, крикнул Аслан. – Уходим, босс!

    – Ставлю сотню, что нас отпустят, даже если мы помочимся им на сапоги и попятимся отсюда раком, – зло бросил Семенов. – Сегодня наш день.

    – Что-то я не понимаю, – Аслан опасливо взглянул на перегородившие путь к ангару «Тигры», а затем поднял глаза к набравшей высоту вертушке. – Это постанова была, что ли? А для кого, для зрителей «Невода»?

    – Давай позже, – Семенов взглядом указал на чартерную зону.

    – К армянам? – перехватив его взгляд, сообразил Аслан.

    – Как бы.

    – Понятно, – телохранитель опасливо оглянулся на позиции военных, но бойцы Манилова хранили молчание и не показывались из-за машин, будто действительно давая «черным» время ретироваться.

    Формально там, в командирском «Тигре», шло совещание генерала с Москвой, и до его окончания бойцы не имели права даже косо посмотреть на бывшего противника. Семенов невесело усмехнулся. Версия подтверждалась. Манилов был намерен совещаться до посинения. Можно идти, бежать, ползти – что больше нравится, но, пока последняя «черная» задница не покинет пределов аэродрома, никакого решения генерал не озвучит.

    Семенову вдруг стало крайне обидно за свое незавидное положение. Нет, ну разве это справедливо? Только наметился грандиозный карьерный взлет – и тут же мордой о стол. Да, босс, теперь ты Хозяин, но чего – какой-то жалкой шарашки! И вся твоя крутизна теперь не стоит ломаного гроша. Твоя новая должность теперь значит не больше, чем прежняя. Да что там не больше – меньше! Тебя разменивают, как рваный полтинник, надеясь выручить хотя бы половину стоимости. Обидно! Особенно когда ты на самом деле не полтинник, а настоящая пятисотенная. Ведь ты в курсе серьезных и весьма опасных для «менялы» вещей.

    «Ну так и докажи ему, что ты не бросовый товар, – разозлился на самого себя босс. – Покажи этому Главному, что достоин не только должности ходячего контейнера для «Сокола», но и партнерства. Ведь где минусы, там и плюсы. Теперь Главный будет вынужден считаться с моим мнением. Он, конечно, хитроумный стратег и грамотный тактик, но и в его планах не может все складываться идеально.