– Пойдут Горбаш и я, – вмешался Смргол. – Не забывай, волк, тебе надо передать послание рыцарю и его отряду. Тебе следовало отправиться незамедлительно, после того как я передал слова Мага.

– Я не подчиняюсь приказам, – ответил Арагх. – Я дожидался, когда Горбаш вернется из своего путешествия.

– Отправляйся в путь, – настаивал Смргол.

– Хм! – рявкнул Арагх. – Ладно. Но, Горбаш, оставь для меня парочку Темных Сил, а я догоню вас позже.

Тени сомкнулись над волком, и он исчез.

– Да он… неплох, для волка разумеется, – заключил Смргол, смотря в темноту. – Капризен и непредсказуем. Но волки все такие. Горбаш, на рассвете мы идем к Презренной Башне. А пока последуй советам Мага и отдохни после долгого путешествия.

– Отдых?! – воскликнул Джим. – Я не нуждаюсь в отдыхе.

Как только эти слова слетели с языка, Джим понял, что не кривил душой. Он чувствовал себя прекрасно.

– Вероятно, ты еще слишком юн и неопытен, мой мальчик, – назидательно произнес Смргол. – Любой взрослый дракон знает, что приобрести боевую форму, и дух можно только после хорошего сна и плотного обеда.

– «Плотного обеда»? – встревоженно переспросил Джим. – Ты захватил с собой еду?

– Увы, нет, – ответил Смргол. – Но пять-шесть часов здорового сна не повредят.

– Не заснуть.

– Не заснуть? Где же это видено, чтобы дракон не мог заснуть? Довольно выдумок. Горбаш. Любой дракон – а особенно по линии нашей семьи – может всегда есть, пить и спать.

– Не станем медлить. Полетим сейчас, – предложил Джим.

– Ночью?

– Но при свете яркой луны, – возразил Джим. – Ты видел, как я прилетел к дому?

– Чистейшей воды безумие. Такие юнцы, как ты, вечно рискуют. Девятьсот девяносто девять раз из тысячи им сходит с лап. Но затем наступает день, когда судьба отворачивается, и им остается лишь раскаяться в своей глупости, но уже поздно, время вышло. Вот скажи, что ты будешь делать, когда облака затянут луну и ты не сумеешь разглядеть землю с воздуха?

Джим открыл пасть, чтобы рассказать старику-дракону об экспериментальном полете в кромешной тьме и под дождем, о поразительных открытиях, но почему-то предпочел промолчать.

– Угомонись, мой мальчик, – добродушно проворчал Смргол. – И перестань молоть всякую ерунду. Нам нужно отоспаться.

Настойчивость Смргола затронула недавно открытые подуровни эмоционального восприятия. Он внимательно, но не навязчиво, изучающе всмотрелся в старого дракона. Какие-то незаметные изменения произошли в Смрголе с тех пор, как он последний раз видел… дядю.

Левое веко почти закрыло длинный узкий глаз. Левое крыло Смргола опустилось вроде бы чуть-чуть, но тем не менее достаточно заметно. Он стоял на четырех лапах, не смещая центр тяжести на правую сторону тела. Подобные проявления физического недомогания Джим видел и ранее, но не у драконов. После первого инфаркта, три года назад, у деда Джима были похожие симптомы.

Но у драконов ведь не бывает… Джим прервал рассуждения. Очевидно, и в этом мире вместе со старостью приходят неизменные спутники: недуги, беспомощность и дряхлость. И Смргол – вне зависимости от того, понимал он или нет, что с ним происходит, – лететь никуда не мог.

– Ладно, – согласился Джим.