– Нет у меня сокровищ!

– Четыреста двадцать пять. Предупреждаю, это мое последнее слово. За меньшую сумму работать просто стыдно. Да и на что мне жить и содержать хозяйство?

– У меня нет сокровищ!

– Тогда четыреста, и пусть волшебное проклятие… Подожди. Ты действительно не знаешь, где сокровища Горбаша?

– Это я и пытался втолковать…

– Очередной благотворительный пациент! – взорвался Каролинус, гневно потрясая перед собой костлявыми кулаками. – Что-то произошло с Департаментом Аудиторства? Отвечай!

– Сожалею… – извинился невидимый бас.

– Та-ак, – немного успокоившись, вздохнул Каролинус, – проконтролируй, чтобы подобного не повторялось. Хотя бы в последующие десять дней. – Он повернулся к Джиму: – Ну хоть что-то у тебя есть? Или ты нищий?

– Я тут поразмыслил, – осторожно начал Джим, – о твоей желудочной болезни… Можно тебя спросить? Боли отпускают сразу после еды, да?

– Да, – согласился Каролинус. – Не мгновенно, но через какое-то время.

– В моем мире это называется язвой желудка. Люди, чья работа сопряжена с непрерывными перегрузками, частенько подвержены данному заболеванию.

– Люди? – Каролинус презрительно покосился на Джима. – Или драконы?

– В моем мире не существует драконов.

– Хорошо, хорошо, – запальчиво вскинулся Каролинус. – Не стоит чрезмерно фантазировать. Я уже поверил в существование желудочного дьявола. Я просто хотел убедиться в правдивости твоих слов. Нервные перегрузки… Именно! Но как изгоняют этих язв?

– Молоком! – торжественно провозгласил Джим. – По стакану парного коровьего молока шесть-восемь раз в день до полного исчезновения болезненных симптомов.

– Ха!

Каролинус развернулся и напролом ринулся к стенной полке; встав на табурет, он достал высокую черную бутылку, вытащил пробку и налил в пыльный стеклянный кубок, взятый с ближайшего стола, жидкость, цветом напоминающую красное вино, потом поднес кубок к свету.

– Молоко! – произнес он как заклинание, и…

Красная жидкость превратилась в белую, и Каролинус залпом осушил кубок.

– Х-мм! – протянул он, склонив голову набок и выжидая. – Хмм…

Медленная, довольная улыбка преобразила лицо волшебника, разделила бороду на две – верхнюю и нижнюю – мурлыкающие части.

– Да, верю, – протянул он, можно сказать, ласково, – помогает… Да, клянусь Силами! Помогает!

Он повернулся к Джиму. Лицо его сияло.

– Превосходно! Бычья сущность молока имеет замечательно успокаивающее воздействие на гнев язв, которые, определенно, родом из семей Огненных Демонов. Поздравляю, Горбаш, или Джим, или как там тебя еще звать. Когда ты выдавал себя за ассистента из колледжа, я не поверил тебе. Но сейчас верю. Такой милой, любезный сердцу симпатической магии[2]не видел я уже несколько недель. А теперь,

– он потер костлявые ладони, – займемся твоей проблемой.

– Вероятно… – сказал Джим, – если ты немедленно загипнотизируешь нас обоих…

Белые брови Каролинуса, словно хвостики испуганных зайчиков, удивленно взметнулись вверх.

– Не учи ведро по воду ходить! – огрызнулся он. – Клянусь Силами! Что творится с миром. Кругом невежество и анархия!

Он покачал длинным грязным указательным пальцем перед мордой Джима.