Не успев поднять щит, Торвард принял новый удар на меч. Раздался звон – и клинок Торварда сломался, оставив его с обломком длиной в ладонь.

Взвыв от торжествующей радости при виде безоружного врага, Минид занес меч и с силой ударил сверху вниз, намереваясь разрубить голову противника. Торвард успел вскинуть щит и закрыться, но сила удара была такова, что под его тяжестью он упал на колено. Сверху с грохотом обрушился еще один удар.

А после этого Торвард, с силой оттолкнувшись ногой от земли, вскочил и толкнул Минида плоскостью щита. Третий удар оказался сбит, Минид пошатнулся; Торвард мгновенно метнул в него бесполезный обломок меча и тем заставил на какое-то мгновение отвлечься. Вскинув меч, Минид отшвырнул летящий в лицо обломок, но упустил из виду самого Торварда. А конунг фьяллей тем временем перехватил свой щит обеими руками и с силой ударил кромкой Минида в живот. Тот согнулся, и второй удар пришелся ему в голову. Хоть голова его и была защищена бронзовым шлемом, от силы удара Минид упал и покатился по траве; пытаясь подняться, он перевернулся на живот, уперся в землю, и тут Торвард со всей силой обрушил третий удар ему на шею.

И выпрямился, тяжело дыша и держа обеими руками изрубленный щит. Возможно, со сломанными шейными позвонками риг Банбы был еще жив и только обездвижен, но это уже было все равно. Пошатываясь от напряжения, Торвард подобрал оброненный противником меч и одним ударом отделил его голову от тела. И поднял на вытянутой руке эту голову, держа за бронзового гуся на верхушке шлема.

Фьялли закричали и завыли, приветствуя победу своего вождя. Телохранители бегом кинулись вперед, прикрывая конунга, чтобы дать ему возможность снова вооружиться и отдышаться.

А улады тем временем двинулись вперед, оглашая равнину боевыми кличами. В странах Морского Пути войско, устрашенное гибелью вождя, скорее всего отступило бы, но улады считали смерть рига жертвой, в обмен на которую боги дадут им победу, поэтому кинулись на врага, ничуть не менее воодушевленные всем увиденным, чем сэвейги. В дружине уладов заревели длинные бронзовые трубы, фьялли звонко ударили мечами в железные умбоны щитов, дружно закричали, и «клин» быстро двинулся вперед.

Сомкнув строй и ощетинившись копьями, улады поначалу не давали им подойти на расстояние удара, а от бросаемых копий закрывались щитами. Но Торвард знал, что делать в таких случаях. Когда до выставленных вперед копейных жал оставалось несколько шагов, края фьялльского строя вдруг подались в стороны, середина прогнулась назад. Теперь, чтобы по-прежнему держать всех под прицелом, улады вынуждены были уменьшить плотность своего строя – между жалами копий появились промежутки, достаточные для того, чтобы ловкий человек проскочил между двумя наконечниками, и фьялли мгновенно устремились вперед. Вот Хьерт Вершина уложил одного из уладов – рослого, широкого, как бык, – и в промежуток, открывшийся после падения такого крупного тела, немедленно устремились Фроди и Скъяльг, ловко действуя мечами и расширяя проход для следующих.

Вонзившись в пестрый уладский строй, фьялли раскололи его, развернулись и, не давая уладам снова выстроиться, принялись работать мечами. Защищенные только бронзовыми шлемами и продолговатыми щитами, улады были более уязвимы, к тому же их ловкость и искусные боевые приемы были рассчитаны на единоборство и требовали свободного пространства, но были почти неприменимы в тесноте общей схватки. А фьялли, сомкнув ряды и образовав с двух сторон «стену щитов», наступали решительно и слаженно, уверенно тесня уладов. Дружина короля и фении, не защищенные ничем, кроме доблести, уже были перебиты или тяжело ранены, крестьяне бежали, побросав свои топоры. Войско сэвейгов огласилось победными кличами.

Торвард окинул взглядом поле битвы. Для него с самого начала не было вопросом, удастся ли победить. Как дровосек, начиная рубить дерево, точно знает, что так или иначе его срубит, так и для Торварда победа была вопросом только времени и способа.