|
Недовольное выражение сползло с ее чудесного личика, уступив место изумлению, а я, мотнув головой в коротком и, как мне казалось, элегантном поклоне, хрипловатым от волнения голосом проговорил: – Рад познакомиться, госпожа Кроха, и позвольте представиться – Владимир, журналист. Кроха махнула своими, похожими на бабочек, ресницами и пропела высоким, но совсем не писклявым голосом: – Очень приятно, сэр Журналист… Право, у тебя такое странное имя… – Нет, – галантно поправил я красавицу. – Зовут меня Владимир, а журналист – моя профессия. – О, прошу прощения, сэр Владимир, я сразу не поняла… У нас, знаете ли, не принято называть свою профессию… Тут она метнула острый взгляд в сторону притихших каргушей и совершенно другим тоном добавила: – Некоторые так вообще стараются свое любимое занятие скрыть! Затем, снова повернувшись ко мне, она продолжила: – Вот, например, видите этих двух… к-хм… индивидуумов? Они вам ни за что не скажут, кто они по профессии! – Это почему это не скажем? – немедленно поинтересовался Фока. – Еще как скажем! Нам скрывать нечего… – А если и скажут, – не обратила внимание Кроха на реплику оранжевого Фоки, – то непременно соврут!.. – Это почему это мы непременно соврем! – продолжил начатый диалог Фока и даже чуть приподнялся из-за стола, за которым прятался. – Мы вообще самые правдивые… индивидуумы! – И все потому, – продолжила игнорировать оранжевого спорщика Кроха, – что никому не хочется называться профессиональным попрошайкой! – Это почему это мы – попрошайки?! – начал было Фока свою следующую реплику, но закончить ему не дали. Кроха резко повернулась в его сторону и гаркнула басом, похожим на медвежий рев: – Потому что вечно клянчите что-нибудь пожрать, и это стало вашей профессией!!! Фока тихо ойкнул и снова исчез за столом, зато поднялся Топс, причем сделал это с большим достоинством: – Ты, Кроха, конечно, замечательная стряпуха, однако твои замечания по поводу наших занятий весьма далеки от истины. Да ты и не можешь о них ничего знать! – А ты, Топсик-мопсик, – язвительно ответила Кроха, – отлично знаешь, что я никакая не стряпуха, и тем не менее вводишь сэра Владимира в заблуждение! Интриган, враль и сплетник! Здесь она снова повернулась ко мне и, не обращая внимания на удивленно разинувшего пасть «интригана, враля и сплетника», ласково добавила: – Я, достопочтимый сэр, – фея… Правда, фея… наказанная… – Да кто же это посмел тебя наказать?! – возмущенно вскричал я. – И за что?! – Наказал меня Демиург, – прошептала фея, и в уголках ее чудесных глаз блеснули слезинки. – За то, что я влюбилась в… – В сквота, в сквота, в сквота!!! – завопил из-за каменного стола спрятавшийся Фока, на манер нашего «тили-тили-тесто…». Кроха стремительно обернулась и рявкнула: – Да, в сквота! А ты не способен влюбиться даже в Белую Даму! Я, признаться, плохо понимал, о чем идет речь, и потому спросил: – Неужели можно наказать за любовь?.. Даже если это любовь к… сквоту? – Она влюбилась в сквота и колдовала для него, – немедленно пояснил рассудительный и всезнающий Топс. |
