– Красное? – уточнила девочка.

– Пурпурное, – машинально поправил сановник.

– Помню, конечно, – кивнула Кристина. – Только ты сказал, что нельзя, – я так и не поняла, почему.

– Теперь можно, – проговорил сэр Жерар сквозь внезапно накативший приступ кашля.

– Правда? – просияла девочка.

– Правда, – кивнул Обер-камергер, отводя взгляд в сторону – на висевший на стене парадный портрет венценосного семейства. Из пяти изображенных на нем человек трое уже пребывали в незримых чертогах космоса, четвертая – Луиза – не иначе, стояла на пороге.

– Ура! – подпрыгнув у него на коленях, Кристина звонко чмокнула отца в щеку. – У меня будет платье, как у принцессы! А когда? – поспешила уточнить она.

– Сейчас же, – сказал сановник. – Вот только переговорю с сэром Гуго, – в дверях как раз появился статный рыцарь, последние дни исполнявший обязанности командующего королевской гвардией – первый в истории Нового Мира асат на этом высоком посту.

– Добрый день, милорд, – соскользнув на пол, девочка старательно присела в реверансе, не преминув при этом скосить глаза на сидевшего в кресле отца.

– Подожди в коридоре, – велел ей Обер-камергер. – Как только мы здесь закончим – сразу пойдем с тобой выбирать платье.

Даже не пытаясь скрыть радостной улыбки, девочка вприпрыжку выбежала из комнаты.

– Платье? – непонимающе переспросил сэр Гуго. – В дорогу?

– Мы остаемся, – во рту Обер-камергера внезапно пересохло, и отчетливая речь давалась ему сейчас с необычайным трудом. – Как и Ее Величество. Ваша же задача – вывезти из замка принцессу Александру.

1

Эдуард

– Далеко еще? – силясь перекрыть надсадный кашель мотора, прокричал Эдуард в широкую спину сэра Гуго.

– Хаос разберет! – ответил тот, не оборачиваясь. – Проклятые указатели противоречат один другому, к тому же тут у них они все в этих идиотских километрах. Думаю, миль пять осталось, может, десять… – он, кажется, собирался еще что-то добавить, но в этот момент их чудо-машина взбрыкнула на очередном ухабе, и рыцарь умолк, вцепившись руками в изогнутый руль.

Это нелепое транспортное средство, именуемое местными «мотоциклом», им всучили на почтовой станции, где, согласно правилам, они оставили в ангаре свои «седла». Передвигаться на нем полагалось либо сидя верхом – в затылок друг другу, на жестком кожаном сидении, водруженном на двухколесную раму, – либо в прицепленной сбоку тесной гондоле, имеющей сбоку собственное колесо, придающее всей конструкции хоть какую-то устойчивость. Ничего лучшего для поездки по планете смотритель предложить не смог. Хотя нет, он предлагал крестьянский трактор, решительно отвергнутый сэром Гуго: рыцарь счел, что тот окажется недостаточно быстрым для них. Теперь же, вдоволь натрясясь на рытвинах и колдобинах, Эдуард склонен был полагать, что к совету смотрителя следовало прислушаться.

Если близ станции проезжий тракт еще имел некое подобие твердого покрытия, то уже в полудюжине миль от нее превратился просто в накатанную колею, петляющую среди неубранных полей. Для трактора, надо думать, – самое оно, но для их мотоцикла она оказалась широка, а для колеса гондолы – еще и слишком глубока. Посему двигаться приходилось неспешно, с максимальной осмотрительностью, сводя на нет единственное преимущество трехколесного агрегата – скорость.

Поля расступились, и мотоцикл наплитанским кроликом выпрыгнул к лишенному каких-либо перил деревянному мосту через ручей. По ту его сторону худенькая чумазая девчушка лет восьми в грязном некрашеном хитоне набирала воду в кажущееся рядом с ней огромным железное ведро.