— Что ты тут делаешь? — грозно спросил Кайлек. — Я вроде бы уже давно отправил тебя спать вместе с остальной мелюзгой.

— Я и шел спать, — соврал Киндан, выворачиваясь из-под руки брата.

Он чувствовал, что глаза Кайлека сверлят его спину, поэтому пришлось плестись по дорожке, которая вела от площади вверх по склону, к их дому.

Его ноги почему-то подгибались даже на этом, обычно незаметном, подъеме. Когда Киндан добрел до комнаты, то ему уже не хотелось ничего, только забраться в кровать. Он натянул на себя несколько одеял и уснул, не успев даже повернуться на бок.

Он проснулся рано утром, дрожа от холода, и быстро выяснил причину: рядом с ним улегся его брат Джакрис, который стянул все одеяла на себя. Киндан попытался вернуть себе хотя бы кусочек одеяла, но вдруг почувствовал какое-то смутное беспокойство, а потом у него в мозгу всплыло: сегодня утром Силстра уедет!

Он вылез из кровати, надел свою обычную одежду и вышел в кухню. Огонь не горел, в помещении было холодно. Силстра всегда по утрам вставала первая, разводила огонь, варила овсянку в горшке, а рядом кипел кла. Теперь это будет делать кто-то другой. Киндан потер лицо ладонями, чтобы разогнать сон и ощутить хоть какое-то тепло, и решил, что, по крайней мере сегодня, сестру заменит он. Он сунул в дрова растопку и развел огонь. Вскоре в кухне стало тепло, на огне варился завтрак, кухню заполнил запах кла.

— С добрым утром, — приветствовал Киндана Дакин, самый старший из братьев, входя в кухню. Он налил себя кружку кла. — Молодец, что встал пораньше.

Он присел, грея руки о чашку и смакуя аромат напитка.

— Сегодня в шахте наверняка будет тяжелый день, — продолжал он. — Уверен, что Наталон захочет нагнать день, потерянный из-за вчерашних развлечений.

— Я хотел попрощаться с Сие, — сказал Киндан. Дакин пожал плечами и взглянул в окно, прикидывая время.

— Что ж, тогда тебе стоит поспешить. Торговцы любят отправляться в путь рано утром.

Киндан бросился к двери, но Дакин окликнул его:

— Подожди, Киндан. Давай нальем кла в пару котелков с крышками и отнесем им. — Его глаза сверкнули. — Не исключено, что они могут сегодня утром заспаться подольше, — добавил он.

Киндан хотел по привычке бежать к каравану бегом, но Дакин заставил его идти чинным шагом.

— Если они ушли, Киндан, то, значит, ушли. Но если они еще здесь, а мы по пути разольем весь кла, вряд ли нам так уж обрадуются.

Когда Киндан и Дакин добрались до кемпа торговцев, в нем уже кипела жизнь. Торговцы крепили груз на своих повозках и запрягали тягловых животных. Киндан осмотрелся, пытаясь угадать, в каком фургоне может быть Нуэлла. А когда заметил, что в кемпе торговцев вовсе нет детей, на его губах заиграла довольная усмешка.

— Эй, смотри-ка сюда! — воскликнул Дакин, указывая на затейливо украшенный фургон, стоявший чуть поодаль от всех остальных.

Киндан плелся следом за Дакином; его пристальный взгляд обшаривал кемп, но никаких признаков присутствия в караване детей он так и не заметил.

— Эй, в фургоне! — крикнул Дакин, когда они приблизились к убежищу молодоженов. — Мы принесли вам горячий кла.

Дакин усмехнулся, услышав, что внутри зашевелились. Между занавесками просунулась голова Террегара.

— Горячий кла? — задумчиво повторил он.

— Ну, — бодро подтвердил Дакин, протягивая котелки, — возможно, он только теплый. От нашего до вашего дома не так уж близко.