|
А значит, моя дорогая, на тебя ляжет великая ответственность перед всеми нами. Ты должна соединить судьбу с наследником драконов или подземных змей-нагов. Я буду счастлива помочь тебе определиться с выбором, Роза. Надеюсь, ты понимаешь, что став женой консорта внешнего или подземного мира, ты не только устроишь свою судьбу самым завидным образом, но и сделаешь Тэнгурин сильнее. Заметь, Розалинда, твой брак поможет укрепить и наше с Энрике будущее. Поверь, чем скорее ты выйдешь замуж, тем лучше для всех! В Тэнгурине достаточно влиятельных людей, втайне мечтающих избавиться от нас. Только новые сильные союзники сдержат недовольных. За твоей спиной должны стоять крылатые или ядовитые. Тогда нас будут бояться. А мой ребёнок родится в безопасном для него мире, — совсем тихо, и словно между прочим, добавила она последний штрих к искусно созданной картине.
Но я поспешила разубедить ее в том, что она — хороший художник: — Ты старше меня всего на девять лет. У вас с отцом еще родится дочка! А я не хочу выходить замуж без любви! Меня пугают все эти нелюди, о которых ты говоришь, как о моем свершившемся будущем! Распоряжайся судьбой своих детей, а меня не трогай! Кларисса даже позеленела от злости: — Нет, вы только послушайте, что говорит эта девчонка! Она хочет меня извести, она меня ненавидит! Я так забочусь о ней, но она всегда отвечает черной неблагодарностью! — оттолкнув протянутую ей чашку чая с топленым молоком, мачеха опрокинула ее на служанку. Тут же последовали крики, вздохи и ахи. Мне пришлось ожидать стоя, пока утихнет шум и гам. К сожалению, в виноградной беседке раскладной стул был только у Клариссы. Её спутницы принимали солнечные ванны стоя, прислуга привыкла находиться на ногах, чтобы в случае необходимости исполнить любой каприз беременной хозяйки. От нечего делать я присмотрелась к свите мачехи. Обычно я не обращала на них внимания, но сейчас вдруг заинтересовалась, какими кумушками окружила себя Кларисса, в девичестве Брайтон. Что ж, Милли Бриг и Энни Луано прекрасно оттеняли красоту первой леди Тэнгу. Милли — высокая, худая, с поникшими плечами: как старый гвоздь, вытащенный из почтовой посылки. Энни — низенькая толстушка, которой не помогали даже толстые каблуки, стучавшие набатом, и этим выдававшие свой внушительный размер. Обе женщины суетились вокруг мачехи, обмахивая ее веерами и опрыскивая разноцветными солями из бутылочек, волшебным образом появлявшихся из недр пышных юбок или прикрепленных к поясу бархатных кошельков. — Теперь я могу уйти? — поинтересовалась я, решив, что спектакль мачехи не обязательно должен предназначаться для четырех зрителей. — Даже не думай! Наш серьезный разговор еще не закончен, — мигом отозвалась Кларисса, принимая суровый вид. — Ты выбрала для серьезного разговора странное место, — фыркнула я. — Специально! Хотела позагорать. Кстати, я уже упомянула, что тебе срочно следует загореть? Могу заказать чудо-стул и для тебя. Сможем вместе принимать по утрам солнечные ванны, — усмехнулась мачеха, запуская ладонь в гриву золотистых волос, с удовольствием демонстрируя загорелую кожу. Мол, смотри, какой должна появляться на людях истинная представительница рода Тэнгу. Но она не вызвала во мне симпатии притворной заботой. Я — не мой отец, чтобы попасться в её сети. Мачеха точно выбрала неправильный подход. А это легкомысленное «хотела позагорать» вызвало в душе колючую неприязнь. Откровенные разговоры о судьбе государства и моем будущем в беседке, в присутствии пусть и молчаливых, но третьих лиц просто бесили. — Мне кажется, мы уже поговорили и всё выяснили с отцом. Я отлично помню, что отказалась становиться разменной монетой в политических играх Тэнгурина. Я сама выберу себе мужа! Уж на это моего ума хватит! — я демонстративно сложила руки на груди, что в присутствии первой леди являлось проявлением неуважения. |
