|
— Ступай к повозке и жди моих приказаний. Эльф попытался моргнуть, отчего все его тело передернуло. — Ступай к повозке, — повторила Мина. С трудом овладев собственным зрением, Даламар наконец взглянул на нее. — Ты пойдешь туда! — повысила голос Мина. — И сделаешь все, что я тебе прикажу. В противном случае я тебя уничтожу. О, я говорю не о твоем теле. Расстаться с этим куском мяса — не такая уж большая потеря. Я уничтожу твою душу! Труп содрогнулся и после некоторого колебания зашаркал к повозке. Большинство рыцарей поспешили убраться с его пути. Некоторые, впрочем, остались на своих местах и даже открыто ухмылялись — слишком уж нелепо выглядело это ходячее существо. Кто то громко расхохотался. Галдар, объятый ужасом и отвращением, не видел ни малейшего повода для смеха. Да, он предложил оставить трупы без погребения на растерзание стервятникам — ведь погибшие были колдунами. Но то, что происходило сейчас, ему совсем не нравилось. Минотавр ощущал какую то смутную тревогу, хотя и не мог сказать, чем именно она вызвана. — Мина, ты уверена, что это хорошая идея? — поинтересовался он. Девушка ничего не ответила. Напевая ту же песню над телом второго мага, она положила руку на грудь Палина. Мертвец сел. — Отправляйся к повозке за своим приятелем, — приказала она. Палин заморгал. Черты его лица исказились. Он вытянул вперед руки и начал ощупывать ими воздух, словно хотел схватить там нечто, видимое только ему. — Я уничтожу тебя, — сурово пообещала Мина, — если ты не будешь мне повиноваться. Мертвец поднялся, продолжая ловить руками воздух. Гримаса, искажавшая лицо мага, говорила о том, что сейчас он испытывал муки гораздо более страшные, чем те, которые терзали его в последние минуты жизни. — Ступай, — сказала Мина, рукой указывая ему путь. Палин повиновался. Опустив голову, он пошел по направлению к повозке. Никто не засмеялся на этот раз. Мина уселась на землю, бледная и изнуренная. Она пережила тяжелый день, принесший ей смерть приемной матери и гнев Единого Бога. Девушка сжалась в комочек. Казалось, силы оставили ее, и Галдар почувствовал жалость. Ему хотелось утешить и поддержать Мину, однако сначала он должен был исполнить свой долг. — Мина, ты все еще считаешь эту затею удачной? — спросил минотавр так тихо, что никто, кроме нее, не мог услышать его слов. — С нас хватило бы и гроба, который нам предстоит везти через весь Ансалон, а тут еще два этих… существа. — Он не знал, как их называть. — Зачем ты оживила мертвых колдунов? Чем они могут быть нам полезны? — Минотавр нахмурился. — Твои действия смущают наших людей. Янтарные глаза внимательно посмотрели на него. Лицо Мины было усталым и печальным, но глаза ее оставались такими же ясными, как всегда, и видели Галдара насквозь. — Мои действия смущают тебя , Галдар. Минотавр что то пробурчал, скривив рот. Мина взглянула в сторону двух мертвецов, которые сидели на краю повозки, уставившись в пустоту. — Они связаны с кендером. — Так ты собираешься использовать их в качестве заложников? — Галдар сразу приободрился, ибо такое объяснение показалось ему вполне разумным. — Да, Галдар, если тебе нравится это слово. Считай их заложниками. Когда мы найдем кендера и его артефакт, маги объяснят мне, как им пользоваться. — Я приставлю к ним дополнительную стражу. — В подобных мерах нет необходимости, — пожала плечами Мина. — Наши пленники — всего лишь два ходячих окорока. Она снова задумчиво посмотрела в их сторону. — Галдар, что ты сказал бы об армии, состоящей из таких солдат? Подумай: армия, которая повинуется безропотно, не рассуждая. Солдаты, которые воют, не ведая страха. |
