|
Минотавр не любил драконов, даже тех, кто сражался на их стороне. Старая поговорка его народа, известная еще со времен великого Кеза, героя минотавров, гласила, что драконы воюют лишь на одной стороне — своей собственной. Галдар слышал предсмертный хрип Циана, чувствовал, как содрогнулась земля от падения чудовища, но думал только об одном — что все это значит в судьбе Мины. Капитан лучников подошел к нему и тоже стал смотреть на битву. Он принес минотавру еду — пойманную в пещере крысу — и воду. Галдар напился, но есть отказался. Другие хотели есть больше него, а еды у них не было. Капитан пожал плечами и съел крысу сам. Галдар продолжал нести свою вахту. Проходили часы. Раненые тихо стонали, некоторые умирали. Солнце стало клониться к западу — огромный кроваво красный шар, мерцавший за прозрачным занавесом. Искаженное и деформированное солнце, подобного которому Галдару никогда не приходилось видеть. Он отвел взгляд в сторону. Как противно смотреть на небо сквозь их магический щит, странно, как сами эльфы могут это выносить. Он невольно закрыл глаза и задремал стоя, как вдруг голос капитана прорезал тишину подобно взрыву: — Ты только посмотри на это! Галдар в страхе раскрыл глаза и схватился за меч: — Что такое? Где? — Солнце! Нет, не смотри на него. Так можно ослепнуть! — Самоал прикрыл глаза ладонью. — Черт побери, что это такое? Галдар посмотрел на небо. Свет был такой яркий, что глаза заслезились и ему пришлось быстро отвернуться. Он промокнул глаза рукой и прищурился. Солнце напрочь сожгло этот щит. Теперь оно сверкало ярко и ослепительно, как будто только что родилось и наслаждалось своей силой. Полуослепший, он снова опустил взгляд. Мина стояла перед ним, омытая сияющими солнечными лучами. Галдар готов был испустить крик радости, но она приложила палец к губам, призывая к молчанию. Минотавр широко улыбнулся. Он не стал рассказывать ей, до какой степени рад ее видеть. Она же обещала вернуться, и он не хотел, чтобы она думала, будто он в ней усомнился. На самом деле он вовсе и не беспокоился о ней. В глубине сердце ничуть не беспокоился. И он показал большим пальцем через плечо: — Что это означает? — Шит обрушился, — объяснила Мина. Она была до того бледной и уставшей, что едва держалась на ногах. Затем протянула ему руку, и минотавр с радостью и гордостью принял ее. Девушка оперлась на его правую руку. — Заговор сломлен. Сейчас, когда мы с тобой говорим, многотысячное войско генерала Догаха пересекает границу Сильванести. Опершись на сильную руку минотавра, Мина вошла в пещеру. Все так обрадовались, что, забыв об осторожности, стали выкрикивать слова приветствия, но она попросила их замолчать. Люди собрались вокруг нее, тянули к ней руки. Очень уставшая, она все же обратилась к каждому со словами утешения, назвала каждого по имени. Она не стала ни пить, ни есть, пока не обошла всех раненых и не попросила Единого Бога вылечить их. Склонив голову, Мина помолилась у изголовья каждого умершего, стоя на коленях и держа в руках их остывшие руки. Только после этого она напилась воды и села отдохнуть, созвав рыцарей и офицеров на военный совет. — Нам осталось совсем недолго укрываться здесь, — сообщила она им. — Я намерена дождаться армии генерала Догаха и вместе с нею захватить Сильваност. — Когда он должен оказаться здесь? — спросил Самоал. — Догах и его войско движутся очень быстро. Они не встречают никакого сопротивления, так как все приграничные патрули были отозваны для сражения с нами. Армия эльфов дезорганизована. Генерал Коннал, их командир, умер. Щит рухнул. — Каким образом, Мина? — спросил Галдар. — Скажи, как ты обрушила их щит. — Я сказала правду их королю. Я рассказала ему, что щит убивал его народ. И король сам ликвидировал щит. Рыцари рассмеялись, наслаждаясь иронией этого события. |
