|
Через несколько минут валахи выберутся на твердую поверхность и тогда пустятся галопом. Князю и его витязям надо было удержать подъемный мост, чтобы турки не смогли поднять его. Четверо воинов, которых Влад оставил в помещении, откуда осуществлялся подъем моста и его спуск, сделали все так, как им было указано. Бочки, ящики, коробки, мотки толстых веревок, все, что было под рукой, они придвинули к деревянным дверям, забаррикадировав их как с запада, так и с востока. Теперь валахи могли защищаться изнутри. Первый удар турок не заставил себя долго ждать. Влад сразу же устремился к той двери, с которой начался приступ. На поясе у него висели булава и короткий меч. Он совершенно правильно выбрал утром оружие. В маленькой комнатке нечего делать с длинным копьем или двуручным мечом, предназначенными для поединка в поле. С ними тут не развернешься. Здесь нужен короткий клинок. Когда раздался второй удар в дверь, Влад оглянулся на своих воинов. Многие из них последовали его примеру, бросили турецкие мечи и взяли по небольшому топору, короткому копью или кинжалу. Только огромный Черный Илья имел при себе оружие, которое соответствовало его размерам, — длинную острую секиру с заостренным концом древка. Он улыбнулся Владу и постучал пальцами по лезвию в знак приветствия. Турки еще раз ударили в восточную дверь и выбили ее. Несколько мгновений они пробирались через бочонки и ящики, преграждавшие им путь, преодолели баррикаду и хлынули внутрь. Первый турок, преодолевший укрепление, споткнулся о моток веревки. Князь размахнулся и одним ударом булавы впечатал его шлем в череп. Однако за первым устремились остальные. — Аллах акбар! — кричали турки, продвигаясь вперед. — С нами святой Георгий, — отвечали им валахи, перестраиваясь, чтобы отразить нападение. Влад находился в самой гуще сражения. Он всегда так поступал. Дракула любил бой, который делал все ясным и понятным, сужал мир до простых, очень четких и раздельных звуков — как сталь скрежещет, ударяясь о сталь, как хрустят кости. К ним добавляются вскрики ярости, страха, ужаса, боли. В схватке князь никогда не ощущал ни испуга, ни особого гнева. Ему было все равно, кто стоял перед ним, сотня врагов или всего лишь один. Если кто-то хочет доказать, что он сильнее, пусть попробует. Вот и теперь те люди, которые приближались к нему, желая помериться силой, падали бездыханными один за другим. Успех валахов — а люди князя набили турок ничуть не меньше, чем он сам, — создавал и некоторые трудности. Груда тел росла, она превратилась в препятствие, сдерживающее пыл защитников и сковывающее их действия. Из-за этой преграды вдруг выскочил огромный турок, рычащий и брызгающий от ярости слюной. Он перешагнул через тела своих товарищей, оттолкнул тяжелым щитом Черного Илью и занес меч над головой Влада. Его рука устрашающе нависала над князем, ее мощное, стремительное движение остановить было уже невозможно. Дракула откинулся назад, задел ногой рукоять лебедки, поднимающей мост, качнулся. Удар меча прошел совсем близко от его лица. Клинок врезался в пол, и, пока турок пытался вытащить его из глубокой трещины, Влад успел выхватить кинжал и перерезать противнику глотку. Вслед за огромным турком в проходе, заваленном трупами, возникли еще три фигуры. — За мной! — призвал князь. — Делай как я! Он вложил меч в ножны, обеими руками схватил щит только что убитого турка, швырнул его в первого противника, ударом кулака сбил с ног второго и заставил рухнуть на колени третьего, размозжив булавой его голову. Витязи так лихо орудовали топорами и кинжалами, что заставили отступить и тех противников, которые следовали за первыми смельчаками. |
