— Нам надо срочно поговорить с папой. А где Беннет? — спросила Габриела.

— Он в Гавре, приедет завтра утром. — Александр ждал объяснений, но по голосу сестры и встревоженному лицу Евы уже понял, что причина их появления носит серьезный характер.

Ева, забыв о протоколе, ринулась вперед, но ее остановил властный взгляд князя Арманда, говорящий, что перед ней сейчас правитель Кордины.

— Ваша светлость, мне позвонили с полчаса назад в театр. Они дают сорок восемь часов, чтобы освободить Дебока.

— О чем идет речь? Ультиматум? Предупреждение?

Габриела взяла подругу за руку, пытаясь успокоить:

— Телефонный звонок поступил в офис Евы в театре, человек, который не представился, сказал, что если не освободят Дебока в течение сорока восьми часов, то погибнет один из членов королевской семьи.

Ева не сводила глаз с князя. Никакого следа тревоги. Он невозмутимо показал ей на стул:

— Александр, налей Еве бренди.

— Но, ваша светлость, сейчас не обо мне надо беспокоиться, со мной все в порядке. Поймите, угрожают вам и вашим детям.

— Прошу, сядь, Ева.

Габриела потянула подругу за руку, принуждая к повиновению.

Но Ева, все еще сопротивляясь, упрямо продолжала:

— Ваша светлость, это не пустая угроза. Они скоро предпримут попытку устранить кого-то из вас.

Ей все-таки пришлось сесть, и Александр настойчиво всунул стакан с бренди ей в руку. Она взглянула на него снизу вверх. Все сразу исчезло, остался только он. Если его убьют, ее жизнь кончена. Она посмотрела растерянно на стакан в своей руке. Не стоит больше отрицать и убеждать себя, что она сможет справиться со своим чувством. Конечно же она любит его. Всегда любила. При этом Ева сознавала, что эта любовь не может принести ей счастья и не приведет ни к чему. Тщательно скрываемое чувство вырвалось на свободу, как только она поняла, что Александру угрожает опасность. Голова вдруг закружилась, перед глазами все поплыло…

— Ева? — с беспокойством спросила Габриела.

— Простите, я плохо соображаю…

Рив повторил с терпеливой настойчивостью профессионала:

— Помогите нам. Надо точно передать слова, которые вам сказали. Припомните их как можно точнее.

— Хорошо, хорошо. — Ева отпила бренди, надеясь, что это поможет справиться с дурнотой. Немного погодя слабость отступила, и она стала вспоминать. — Он назвал меня по имени.

— Это был мужчина?

— Нет, я не уверена. Какой-то механический голос, хотя не запись, скорее он просто повторял слова, которые ему диктовали.

— Это вполне возможно, продолжайте.

— Он сказал… что я близка к семье, поэтому должна передать ультиматум. Когда я спросила, кто говорит, он ответил — борец за справедливость, и добавил, что второго предупреждения не будет. Франсуа Дебок должен быть освобожден из тюрьмы в течение сорока восьми часов, иначе умрет кто-то из членов королевской семьи. — Она сделала глоток бренди. — Я ответила, что только трус прибегает к анонимной угрозе.

Она не заметила ни одобрительного блеска в глазах князя, ни того, что Александр положил руку на спинку стула и потихоньку гладит ее по волосам, она не чувствовала его прикосновений.

— Вы не заметили акцента? — спросил Рив. — Например, был это американец или европеец?

Она прижала пальцы к вискам, как будто это могло помочь ей вспомнить.