— А что вы чувствуете сейчас?

Она высвободила руку:

— С тех пор прошло много лет.

На огромном столе были сервированы только два прибора. Там стояли хрустальные канделябры и свежие цветы. Ева села сбоку, оставив место во главе стола для Александра. Как только они сели, подошел слуга и налил им вина.

— Как странно сидеть за пустым столом.

— Габриела и Рив редко бывают во дворце, они предпочитают свои фермы. Здесь или в Америке, где они проводят половину времени.

— Они счастливы?

Александр чуть поднял бровь, выразив удивление:

— Что вы имеете в виду?

— Только то, что я сказала. Счастье не имеет отношения к долгу и семейным обязанностям.

Он поднес к губам бокал с вином и ждал, пока им подадут охлажденного лобстера. Александр прекрасно понял, на что она намекала. Ведь именно он всегда ставил долг превыше всего.

— Моя сестра не жалуется. Она любит мужа, детей и свою страну.

— Это не совсем то, о чем я спросила.

— Семья старается ее избавить от лишних обязанностей во дворце.

— Значит, все чудесно. Я так рада, что после того, что ей пришлось пережить, у нее есть все, о чем может мечтать женщина. — И, увидев, как побелели костяшки его пальцев на ножке бокала, накрыла его руку своей. — Простите, я не хотела напоминать и понимаю, что даже после стольких лет это трудно забыть.

Он молчал, глядя на нежную белую руку на своей руке и едва удерживаясь от желания взять эту руку и нежно сжать. Напряжение отпустило, и он сказал:

— Это забыть невозможно, как и то, что вы спасли жизнь моих брата и сестры.

— Я всего лишь позвала на помощь.

— Вы сохранили хладнокровие, а могли бы растеряться, испугаться, ведь вы были совсем юной. И если бы не ваша быстрая реакция и выдержка, мы могли их потерять.

— Я тоже никогда не забуду ту ночь. — Ева вдруг заметила, что ее рука все еще лежит на его руке, и поспешно убрала ее. Подняв бокал с вином, она добавила: — До сих пор передо мной стоит лицо той женщины.

— Любовницы Дебока, — сдавленно произнес Александр. В его голосе прозвучала такая ненависть, что Ева вздрогнула.

— Да. Помню ее взгляд и как она держала пистолет, направленный на Бри. Именно тогда я спустилась с небес на землю и поняла, что дворцы не всегда обещают сказку. Но теперь вы должны успокоиться, ведь Дебок, Любэ и она в тюрьме.

— И останутся там. Но Дебоку и раньше удавалось дергать за ниточки, управляя сообщниками прямо из тюрьмы.

— Разве были еще угрозы? Беннет ничего не сказал об этом, хотя мы с ним разговаривали на эту тему.

— Беннету придется снова преподать урок. Когда он станет держать язык за зубами?

Ева вспыхнула, но сдержалась, потому что происходила смена блюд. Когда слуги отошли, она ответила:

— Но мы не касались государственных секретов. Просто, как с вами сейчас, вспоминали тот бал. Я знала, что Дебоку удалось из тюрьмы организовать похищение Бри через ее секретаря и государственного министра Любэ. Беннет сказал, что не будет знать покоя, пока Дебок жив.

— Быть публичной фигурой вообще нелегко, — продолжил Александр. Хотя он имел в виду брата, ему вспомнились собственные беспомощность и отчаяние, которые он испытал, увидев сестру в больнице. — Наша семья веками управляет Кординой. Пока мы у власти, всегда найдутся враги, и некоторые из них сейчас на свободе.

Он, разумеется, умолчал о многом, а она не стала расспрашивать, зная, что Александр все равно не расскажет. Если она захочет узнать, то пойдет за этим к Беннету.