— Но он старается! Именно поэтому он и переехал во Дворец Теней.

Бунгус резко перебил её:

— Я, конечно, изолирован в своей Большой Библиотеке, но мало какие события проходит мимо меня незамеченными. Я знаю, он начинал в должности Высочайшего Академика с благими намерениями. Он собирался реформировать то, преобразовать это. Но что произошло? Он отвлёкся…

Марис выглянула в аллею. Грохот сапог затих вдали, но Бунгус не собирался продолжать путь.

— Он так погряз в своей «великой работе». — Бунгус презрительно поморщился, — что забросил всё остальное: свои надежды, мечты, ответственность.

— Дочь… — тихо вставила Марис.

— А в эти дни Санктафракс не то место, где Высочайший Академик может позволить себе отвлечься хотя бы на мгновение. Слишком много желающих занять его место.

Тут Марис услышала голоса. Пара учеников, судя по меху на воротниках — Школы Дождя, приближались сзади.

— Кто-то идёт, — сказала она.

Бунгус кивнул, поправил капюшон, и они заспешили дальше. Дойдя до конца узкой аллеи, они осмотрелись. Никого, кроме торговцев из Нижнего Города, устанавливающих свои лотки.

Они пересекли Центральную Авеню и исчезли в тени на противоположной стороне. Обойдя Колледж Облаков, спустились по лестнице и прошли подворотню. Перед ними возник Дворец Теней. Марис взглянула и застонала.

— Ставни в его спальне ещё закрыты, — сказала она мрачно. — Я надеялась, что ему лучше.

— Ему скоро будет лучше, — сказал Бунгус и похлопал по своей сумке с лекарствами.

— Он был в ужасном состоянии. Порезы, синяки…

— Всё равно, я мало что не могу вылечить, — заверил её Бунгус. — Пойдёмте, госпожа Марис. — Они направились к главному входу во дворец. — Давайте поднимем на ноги вашего отца. И давайте выясним, чем это он там внизу занимался.

Тем временем у чёрного входа Дворца Теней выжидающе стояли ещё двое посетителей. Один из них был мощный плоскоголовый гоблин, при оружии, в шлеме и нагруднике стража Санктафракса. Рядом стоял высокий, слегка сутулый субъект в накидке с капюшоном, укрывающим его голову, с серебряным наносником, напоминающим клюв белого ворона.

— Попробуй ещё, Бэгзвил, — сказал он. — И стучи погромче.

Плоскоголовый поднял руку и что было сил забарабанил в дверь массивным кулаком.

— Иду. Иду, — хрипло раздалось изнутри. — Спешу, как могу.

Плоскоголовый решительно повернулся и неприязненно хмыкнул.

— Идёт, — сказал он.

— Да, — сказал Сефтус Леприкс и похлопал себя по оттопыривающемуся карману. — И если повезёт, это будет эффективнее, чем перерезанная цепь.

Бэгзвил хрюкнул:

— Я всё ещё не могу понять. Они нашли его плащ в Нижнем Городе, так что…

Заскрежетал засов, щёлкнул ключ в замке. Леприкс поднял палец к своему серебряному носу.

— Тише, Бэгзвил, — сказал он.

Дверь открылась с тихим скрипом, из неё повалили клубы пара. Когда воздух очистился, стала видна угловатая, почти прозрачная голова.

— Да, да? — нетерпеливо вывел паук. — Вы видите сигналы? — Он указал на полосы ткани, развевающиеся на одном из верхних балконов. Высочайший Академик не принимает.

Страж тепло улыбнулся.

— Твизл, — сказал он, — как приятно видеть тебя снова. Ты так хорошо выглядишь.

Паук нахмурился:

— Мы знакомы?

Бэгзвил засмеялся:

— Мы встретились вчера на рынке.