|
Человека одолевают страсти, разрывают противоречивые стремления и желания, терзают голод и боль — как физические, так и душевные. Вечность, проведенная в таких условиях, кого угодно лишит рассудка. Именно поэтому после смерти люди отправляются в Подземное царство — место, где царит спокойствие и бесстрастность, по ту сторону реки Стикс. Там, вне времени, буйство человеческих эмоций понемногу сходит на нет, и дух получает возможность разобраться, что пошло так или не так в его прошлой жизни и как прожить лучше следующую.
А следующая обязательно будет. После некоторого периода размышлений дух попадает в ту область Подземного царства, где течет речка под названием Лета. Неподалеку от берега находится пещера, а в ней — описания будущих жизней. Такое описание называется жребием. Здесь вы сами выбираете для себя участь: короткую жизнь, полную мучений и духовных поисков, или, скажем, бессмысленную жизнь повесы-миллионера. Затем вы пьете из Леты — ее воды даруют мгновенное забвение. Теперь вы можете родиться заново и пройти выбранный путь. Разумеется, после того как дух родится в новом теле, некромант уже не сможет до него достучаться. Какой смысл вызывать тень Клеопатры, если она теперь Дорис Смит из городка Фишгейт? Она уже ничего не помнит о своем прошлом (да и вообще, некромантия по определению неприменима к живым). Те духи, что попали в Элизий и перешли на иной уровень бытия, тоже находятся «вне зоны приема». Даже если некромант максимально сузит круг доступных мертвых, ему придется хорошо подумать над тем, к кому обращаться. Вопрошать тень афинского крестьянина о будущем Великобритании примерно так же целесообразно, как выпытывать историю шумеро-аккадской цивилизации у двухлетнего ребенка. Вызвать конкретного духа тоже не так уж просто — гораздо сложнее, чем обратиться к мертвым вообще. Здесь нужна особая процедура.
Одиссей и Тиресий
Ниже описан ритуал вызова духа от лица того, кто этот ритуал проводил. Он взят из «Одиссеи» Гомера. (Пусть читатель сам решит, насколько грамотно был совершен обряд. Важно отметить, что современные ученые считают кое-какие строки позднейшими вставками.) Отправляясь в долгий и опасный путь, Одиссей, конечно же, искал совета, который помог бы ему избегнуть гибели. Некромантии его обучила колдунья Цирцея, знаменитая умением превращать людей в животных; эти ее чары испробовали на себе спутники Одиссея (см. ниже). Сам же Одиссей хотел поговорить с неким Тиресием, поскольку тот еще при жизни, невзирая на слепоту, славился умением заглядывать в будущее. Несомненно, смерть только добавила ему волшебной силы. Неприкаянные духи мечутся на заднем плане, пока Одиссей советуется с Тиресием Albertina, Wien
В этом описании примечательны три момента. Во-первых, похоже, что для обряда годилось не каждое место. Лучше всего подходило то, где завеса, отделявшая мир живых от царства мертвых, была особенно тонка. Поле, где недавно прошла битва, отвечало этому требованию; другие возможности мы рассмотрим позже (см. ниже). Во-вторых, немаловажную роль в обряде играла кровь. Здесь вместе с ней упомянута ячная (то есть белая ячменная) мука — вероятно, та самая mola, которую древние римляне обычно использовали при жертвоприношениях. Насколько можно судить, кровь часто фигурировала в классических некромантических обрядах — наши предки считали, что именно она дарует жизнь. Следовательно, напитавшись кровью, мертвецы временно оживали; очевидно, этого они и жаждали, ведь поначалу на вызов Одиссея слетелись полчища незваных теней. Вероятно, кровь нужна была и для самого общения — Одиссей нарочно не подпускал к жертве ни единого духа, кроме своего недавно почившего и еще не погребенного друга Ельпенора. Застрявший между двумя мирами Ельпенор мог вступить в беседу и не отведав крови. В-третьих, появление сонма духов показывает, что Одиссей не мог сам призвать кого-то конкретного. |
