Диксон оставил ее вопрос без ответа. Он беспомощно оглянулся, посмотрев на голубое безоблачное небо, на возвышающийся позади девушки огромный столб с горящим на его вершине белым пламенем. Он задержал на нем свой взгляд, и незнакомка, должно быть, подумала, что получила ответ на свой вопрос. В ту же секунду у девушки перехватило дыхание, и она, всхлипнув, упала на колени прямо перед Диксоном. Несмотря на сковывающее ее стальное платье, движения незнакомки были чрезвычайно грациозными, а солнечные лучи подсветили очертания ее стройного нежного тела и заиграли бликами на закрывших лицо локонах.

— Я так и знала! Я знала! — ахнула девушка. — Я знала, что мой бог пошлет тебя! О, хвала великому Илю за спустившегося с небес посланника!

Диксон с беспокойством посмотрел на склонившуюся перед ним черноволосую девушку. Если она поверит, что он посланник бога, это значительно упростит его миссию. И все же он не испытывал никаких угрызений совести при мысли о свержении бога этого совершенно безумного, населенного извивающимися чудовищами мира, но появление девушки каким-то образом спутало все карты. Она…

— Я верховная жрица нашего бога, — пробормотала она, словно ответив на немой вопрос. — Я отдала мое сердце Илю уже много лет назад, и только он знает, как горячо я молилась ниспослать нам чудо! Такой чести хватит, чтобы… чтобы…

Внезапно нежный голос превратился в неистовые рыдания, как будто девушка не могла вынести всей силы обрушившейся на нее божественной благодати.

Диксон наклонился, взял незнакомку за подбородок и посмотрел на нее. Голубые глаза блестели от слез, а красные губы подергивались от еле сдерживаемых рыданий. Девушка взглянула на него с таким благоговением и обожанием, что Диксон внезапно понял, — ему не нужно никакое поклонение, потому как полный уважения и преклонения взгляд лишь рассердил его. Он хотел… Ну, он хотел, чтобы незнакомка увидела в нем обыкновенного мужчину, а не божественного посланника. Он так хотел этого…

Затем Диксоном овладело пьянящее безумие, — и он потерял голову. Диксон наклонился и прижался губами к дрожащим красным губам девушки, и на краткое мгновение весь этот странный мир закружился в танце, уступив место никогда прежде невиданному наслаждению.

Когда он отстранился и выпрямился, девушка с искренним недоумением посмотрела на него, быстро закрыла рот рукой и окинула его растерянным взглядом.

Диксона поразило осознание того факта, что для незнакомки он был таким же извивающимся чудовищем, как и она сама. А вместо полных тревоги прекрасных голубых глаз на него смотрело одно-единственное свободно перемещающееся по телу око. Он даже не был уверен, что для девушки коленопреклонение означает почтение, и задался вопросом, каким же именно способом она выражает свой трепет.

Диксон прекрасно понимал, что все увиденное в этом полном удивительных метаморфоз являлось лишь иллюзией и не имело ничего общего с реальностью, и эта мысль не давала ему покоя. Каким именно был их поцелуй? Разве девушка поняла, что это был поцелуй, или в ее искаженной реальности он совершил какое-то другое действие? Потому что, на самом деле, Диксон поцеловал безликое разноцветное чудовище, лишенное глаз и рта. Вспомнив, как по-настоящему выглядят существа в этом безумном городе, он вздрогнул и снова посмотрел на стоящую на коленях незнакомку, как будто она в любой момент могла сбросить волшебную маскировку.

ДИКСОН почувствовал странную пустоту в душе при одной только мысли о том, что какой бы красивой ни была иллюзия, она, к сожалению, никогда не будет иметь ничего общего с более чем неприглядной реальностью. Теперь он заглянул прямо в небесно-голубые глаза девушки, и в ответ на заплаканном лице расцвела робкая улыбка. Диксон видел, как часто бьется сердце под ослепительно блестящим платьем.