— Кажется, впервые услышала от тебя желание учиться, — изумилась я.

— Так то песнопения петь нудно, а вот драться и ножи метать, это я всегда рада! — расхохоталась подружка, — к тому же, что ты у меня, что Данилка, слабые оба, должен же вас кто-то защищать!

Я улыбалась, слушая ее, заглядывала в искрящиеся рыжими искрами глаза подруги. Ее смех чуть-чуть заполнял звенящую пустоту внутри меня, которой я боялась. Поэтому я и хотела наполнить Риверстейн смехом, голосами, звуками шагов… я боялась тишины. В ней слишком громко начинают звучать воспоминания.

Еще постояв с Ксеней, я ушла в свою синюю комнату. Подруга проводила меня взглядом, и я знала, что смотрит она с жалостью и испугом. Все же, Ксеня слишком хорошо меня знала, чтобы обмануться моей улыбкой.

В комнате я заперлась на щеколду. Новая привычка, появившаяся у меня, запирать дверь…

— Арха, — позвала я.

Кожу кольнуло и огненная ящерка вспыхнула на ладони. Такая теплая, живая, настоящая… Капля истинного огня…Я полюбовалась на нее, посидела, рассматривая искры и всполохи. И снова спрятала. Тщательно застегнула платье до самого горла, чтобы не видно было проступивший под ключицей рисунок. Пусть Арха останется моей тайной, моим утешением, с которым, возможно, мне будет немножко теплее…

Я сжала зубы. Впереди много работы, это хорошо. И я даже знала с чего начать.

Я начала с того, что поехала в Пустоши, и нашла Авдотью.

Когда она увидела меня на пороге своего крепко сколоченного, нового дома, то ахнула от неожиданности, а потом расплылась в широкой улыбке.

— Ветряна!!! Вот радость-то какая! Девочка моя, вернулась! Какая ты стала красавица…

Я осторожно обняла нашу бывшую кухарку, которая была уже на сносях, ее большой живот появился на пороге раньше самой Авдотьи! А женщина просто светилась от счастья. Я улыбнулась, прислушиваясь к беззвучному голосу ее ребенка. Девочка, красавица, с магическим даром…Как прекрасно.

— Авдотья, я тоже очень рада тебя видеть. И я по делу. Хотела поговорить с твоим супружником, он ведь кузнец? Мне нужна помощь, есть работа. Нужны крепкие мужчины, которые смогут привести замок в порядок. И женщины, чтобы навести чистоту. Возможно, в Пустоши найдутся желающие? Я заплачу, конечно.

— Ох, да конечно, найдутся! — всплеснула руками женщина, — а зачем? Никак ты, милая, все ж одумалась, рассмотрела лорда Даррелла? Свадебка будет? Он же так тебя любит, все наглядеться не мог…

Тоска сжала сердце, и я быстро улыбнулась, прогоняя ее.

— Нет, Авдотья. В Риверстейн будет школа. Для детей. Вместо приюта.

— Ах, вон оно как… — Авдотья чуть огорчилась, все же вариант со свадебкой ей нравился больше. Но тут же рассмеялась, — школа тоже хорошо! Будет, где моей кровинушке учиться!

— Да, — улыбнулась я, — ей у нас будет самое место…

— Ей, значит, — протянула с улыбкой Авдотья.

Я кивнула. Авдотья улыбалась, поглаживая свой живот.

— Это ведь будет необычная школа? — житейской своей проницательностью догадалась кухарка, — для таких, как ты, Ветряна?

Я снова кивнула.

— Пока не стоит об этом распространяться, — сказала я, — люди еще не готовы. Но скоро… Больше не надо бояться Зова. Никто в Северном Королевстве больше не будет оплакивать своих детей, ушедших в Черные земли.

Авдотья помолчала.

— Я соберу людей, чтобы помочь тебе, — сказала она решительно, — а для начала накормлю… ох, горюшко, что ж ты такая худая? Никак на тебя мясо не нарастет, бездоля…

Я улыбалась, слушая ее причитания, и помогая накрывать на стол.