Параллельно были попытки реализовать себя в легальном бизнесе и зарегистрировать хим. контору. Когда на горизонте образовались какие-то связи в торговой среде, вот тогда я уже решил бросить работу в универе. Окружающим казалось, что я ухожу в небытие. Дескать, бросаю работу и остаюсь без средств к существованию. А на самом деле почва была подготовленная.

Через какое-то время у меня уже был свой химический бизнес. Это не было химической конторой, это просто были связи и умение рубить бабло. Я знал, где найти оборудование и реагенты и я знал, куда их продать. Я не регистрировал своё предприятие. Просто был я, чей номер знал определённый круг людей. У поставщиков появился какой-то товар или оборудование — они звонят мне. Потому что в отличие от других хим. контор, я работал оперативно и более того, я работал без бумажной волокиты.

Существуют т. н. лицензируемые продукты: диэтиловый эфир, хлороформ, серная кислота, уксусный ангидрид, красный фосфор, йод и т. д. Все эти реагенты содержатся в списке Госнаркоконтроля, как вещества, подлежащие обязательному лицензированию. Потому что тот же самый красный фосфор или йод используется наркотами при синтезе того же первитина. Диэтиловый эфир и хлороформ подлежат продаже по специальным справкам и счетам банально, потому что их нюхают токсикоманы и торчки.

Если какая-то контора производит какой-нибудь n-n—диэтиламинофенон, то для его приготовления нужен какой-нибудь растворитель — этиловый эфир, который банально используется в реакциях. Но для того, чтобы его купить, надо заполнить все эти счета, потом поехать, по безналу это всё провести и т. д. А если предприятие государственное, то всё это идёт через бухгалтерию. За неделю бухгалтерия отправит это через банк обналичивать, пока перешлют деньги на счёт фирмы, это ещё неделя, пока фирма отгрузит товар и т. д. Там проходит 3 недели!

Город, в котором я жил, был городом нефтяников. Тут потребляются такие количества какого-нибудь азотнокислого серебра, который идёт для анализа содержания ионов хлора в нефтях или нефтепродуктов. А к барыге, который держит лабораторию по производству какого-нибудь бромнафталина, аминокрептина или любой другой фигни, которая применяется в нефтехимии, к нему пришёл покупатель нефтяник, который говорит: «Мне нужно такое-то количество такого-то реагента. Срок исполнения неделя. Иначе я пойду в другую фирму». Этот мелкий производитель тут же кидается, чтобы закупить исходники, быстро всё это за неделю сделать и отдать. А тут у него только 3 недели на закупку необходимых реактивов. Поэтому естественно, что никто таким идиотизмом не страдает. Никто не звонит в эти большие химические конторы, которые торгуют реактивами. Он звонит такому типу как я, который без всех этих справок и счетов, без всей этой бумажной волокиты достаёт и хлороформ и тетрохлорбензол и ледяную уксусную кислоту и эфир и бензол и толуол. Причём все это к вечеру сегодняшнего дня! И по ценам не дороже рыночных, а то и дешевле.

На всём этом я рубил хорошие деньги. Потому что работал быстро, оперативно и не спрашивал никаких бумажек и прочей фигни. Любые реактивы, любое оборудование к вечеру этого же дня. Через меня проходил хороший поток людей. У меня были постоянные клиенты, которые отоваривались только у меня.

Для меня, бывшего научного сотрудника, который жил максимум на 3–5 тысяч рублей в месяц, то вдруг пошли такие деньги как несколько килобаксов в месяц, то мне, конечно башню сорвало. Я ударился в разгул и в распутство. Денег я вообще не считал! У меня в кармане было, например, 20 тыс. деревянных с которыми я шёл в кабак. Конечно, максимум я тратил 2–3 тысячи, но вот это ощущение, когда в кармане лежит такая котлета на свободные траты, то ощущаешь себя другим человеком. Когда, будучи в каком-нибудь клубе небрежным жестом достаёшь эту котлету, краем глаза наблюдаешь за реакцией бабы, как она смотрит и охреневает.