Ларана 5 богата тяжёлыми радиоактивными металлами. Из-за чего собственно в Нижней палате Федерации и развернулись бурные прения. Наиболее удобные места для добычи полезных ископаемых находятся либо в жерлах давно потухших вулканов, либо на дне исполинских метеоритных кратеров.

Редкие поселения шахтёров возникли рядом с шахтами и рудниками. Не удивительно, что все они оказались на сотни и сотни метров ниже уровня земли. Так у Лараны 5 появилось второе гораздо более известно имя Яма.

Зловещий оттенок второму имени придало ещё одно обстоятельство. От звёздной системы Лараны до метрополии световому лучу путешествовать целых двадцать восемь лет. Зато рядом, по галактическим меркам, разумеется, всего в восьми световых годах находится Тилана 3, прекрасная Акатуна, сестра-близнец старичка Мирема.

На Акатуне плотная атмосфера насыщена кислородом. Две пятых планеты покрывает синий океан. На материках и островах растут густые леса и джунгли. За триста лет интенсивной колонизации население колонии достигло внушительной цифры в восемьсот миллионов человек, четыре пятых человечества за пределами звёздной системы Геполы.

Пусть на прекрасной Акатуне до сих пор хватает медвежьих углов, однако правительство не стало портить облик планеты тюрьмами и поселениями для заключённых. Не долго думая, в Яму стали сливать всех, кто не в ладах с законом, кто не хочет жить мирно и вовремя платить налоги.

Колонии в Яме далеко до Свалке. За пять десятков лет количество вольных и невольных переселенцев едва, едва перевалило за двадцать семь тысяч. Ларана 5 ещё не может принять всех без исключения колонистов третьей категории с Тиланы 3. Однако ещё лет через пятьдесят Яма окончательно станет для прекрасной Акатуны тем, чем Свалка является для Мирема вот уже четвёртое столетие.

Утро понедельника для многих обитателей Алинграда, столицы Лараны 5, самое тяжкое время. Как весело было на выходных и как не хочется возвращаться к тяжёлому монотонному труду в рудниках и шахтах проклятой Ямы. Впрочем, для Янпана Свана, гораздо более известного под кличкой Лом, утро понедельника обладает своей собственной неповторимой привлекательностью. В отличие от подавляющего большинства подневольных работников Ямы он обожает свою работу. Чем может быть плох понедельник, когда после двух законных выходных в кругу любимых жён и детей можно наконец вернуться к любимому делу?

Для своих сорока семи стандартных лет Сван выглядит великолепно: здоровенный физически крепкий мужик. Не жирный боров с отвислыми боками, а крупный боец. В синей рабочей робе Сван похож на обычного эмигранта третьей категории с накаченными бицепсами, пудовыми кулаками и пропитыми мозгами. На деле это не совсем так. Пусть у него пальца рук и в самом деле короткие и толстые, зато совершенно нетронутые лопатой или ломом. А всё потому, что Сван не работает на урановом руднике инженером или прорабом на стройке. Нет. Вот уже двадцать шесть лет Сван прилежно трудится главным следователем в Управлении полиции Алинграда. По сути он главный следак всей Ямы.

С момента основания пятьдесят лет назад Алинград почти естественным образом разделился на три уровня. Самый верхний, самый престижный и дорогой, занимают жилища колониальных чиновников и прочих не самых бедных жителей столицы. На среднем расположились предприятия по обслуживанию Алинграда, заводы, мастерские и, естественно, Управление полиции. Третий, самый низкий и большой уровень, занимает урановый рудник и обогатительная фабрика. Словно в насмешку бараки эмигрантов третьей категории застряли между вторым и третьим уровнями.

На работу в Управление Сван предпочитает ходить пешком. Просторные улицы-туннели едва-едва оживают. Работяги в полинялых спецовках и чиновники в потёртых пиджаках торопливо-медленно перебирают ногами. Немногочисленные женщины ведут ещё менее многочисленных детей под руки в единственный в Алинграде детский сад.