На миг на лице майора Шпина мелькнула гримаса недовольства. Но только на миг. Спецпредставитель моментально взял себя в руки. Чёрная пластиковая ручка с красным колпачком почти мягко опустилась на стопку бумаг.

— Для начала на нормальном человеческом языке объясните мне, что за работа меня ждёт, где и на какой срок, — потребовал Сван. — Я, как вы сами только что видели, не цветочки выращиваю.

Театр абсурда на выезде. Ощущение нереальности до сих пор рябит перед глазами. Великий Создатель ведает, какие у них там на Миреме представления о юморе. Вот если бы майор Шпин предложил занять пост губернатора Ямы, переехать в апартаменты витуса Рюпона, да ещё с десяток юных красавиц в гарем, то ещё можно было бы подписаться не глядя. А так… Переборщил спецпредставитель с морковкой и сахаром. Переборщил.

Вполне законное и логичное требование рассказать о работе в двух словах очень не понравилось майору Шпину. Гримаса недовольства вновь появилась на лице спецпредставителя, только на этот раз задержалась несколько дольше.

— Вы-ы-ы… что-нибудь слышали о бунте на Свалке? — нехотя, словно рассказывая ревнивой жене о похождениях налево, начал майор Шпин.

— Краем уха, — ответил Сван. — В новостях что-то мелькало. Сами понимаете, это не та тема, на которую власти будут распространяться. А что? — Сван тут же изобразил на лице самое искреннее удивление. — Разве Первый ударный ещё не поставил аборигенов Свалки раком? Для подобной воспитательной работы обычно хватает роты космических пехотинцев. Ну так нас официально пытаются убедить.

Майор Шпин с трудом удерживает себя в руках. Недовольство вкупе с раздражением всё чаще и чаще мелькает на его лице. Ещё только зубы не скрипят от злости и бессилия.

— Не-е-ет. Не поставили, — наконец-то признался майор Шпин. — Даже хуже: Первый ударный флот, во избежания бессмысленных и невосполнимых потерь и разрушений, был вынужден покинуть орбиту Дайзен 2. Бунт до сих пор не подавлен. Но! — майор Шпин резко поднял, словно ткнул в потолок, указательный палец. — Федеральное правительство принимает все меры для подготовки последней и самой решительной операции по наведению конституционного порядка на Дайзен 2.

Сам того не желая, против собственной воли, спецпредставитель федерального правительства сказал более чем достаточно.

— А-а-а… — Сван мелко, мелко закивал. — Понятно. Дальше можете не объяснять. Космические пехотинцы, сиречь армия, так и не смогли объяснить аборигенам Свалки, что писать в песочнице нехорошо. Для этого нужна полиция. Но, вот беда: в полиции Мирема работают одни хлюпки, которые без спецсредств и угроз сослать в Яму даже не смогут выяснить у подозреваемого сколько времени.

Вот почему федеральному правительству потребовался я, — Сван ткнул себя пальцем в грудь. — Я, который без спецсредств, с помощью одного лишь крокодила, могу выбить у подозреваемого признание. Теперь понятно, почему вы обрадованы, даже восхищены, моей работой и профессионализмом. Я прав?

На щеках майора Шпина выступили красные пятна, а глаза собрались в две узкие щелочки.

— Да, — прохрипел, едва не прорычал, спецпредставитель.

Неуместный хохот рвётся наружу, Сван натужно прокашлялся. Не стоит без надобности злить этого спецпредставителя. Ну надо же! Разыграл целое представление, да ещё так реалистично.

— Что ещё вы очень не хотели мне говорить? — Сван ткнул пальцем в стопку договора. — Давайте, майор, колитесь. Чистосердечное признание, знаете ли, облегчает…

Слово «вину» едва не сорвалось с кончика языка, Сван захлопнул рот. Впрочем, майор Шпин больше и не думает отпираться.