- Шампанского, мадам? - услышала она любезный до приторности голос стюарда.

- А вы как думаете? - в свою очередь, с веселой улыбкой спросила Тилли, взяв с подноса бокал с шампанским. Она никогда не понимала тех пассажиров международных рейсов, которые весь полет пьют только минеральную воду и жуют листья петрушки или сельдерея. Лично она наслаждалась всеми благами, которые предлагались ей как пассажирке первого класса.

- Какой чудесный день! - сказала она своему соседу.

- Пожалуй, - пробурчал он, уткнувшись в газету. Залпом осушив бокал с шампанским, Тилли подозвала стюарда:

- Можно еще один бокал? На этот раз с апельсиновым соком.

Она еще не разделалась со вторым бокалом шампанского и с порцией копченой семги, как объявили посадку. Под крылом самолета поплыли аккуратные зеленые квадратики английских полей. Господи, как хорошо возвращаться домой! Ведь прошло-то всего десять дней, а ей кажется, что целая вечность. Она любила путешествовать и могла летать самолетом хоть сорок восемь часов в сутки, но ностальгия часто мешала ей. Тилли была известна своей тоской по родине, и все смеялись над ней, когда, отдыхая на Барбадосе, она в самый разгар зимы рвалась в Англию. Что она будет делать, когда подпишет долгосрочный контракт с фирмой «Розенталь»? О Господи…

Кто встретит ее? Руфус сказал, что, возможно, приедет сам. Она ответила ему, что, если ее никто не встретит, возьмет такси. Не провались она трижды - Господи, неужели можно провалить экзамен три раза! - то смогла бы поехать на своем собственном «Феррари». «Машина похожа на тебя, - сказал ей как-то Манго. - Такая же длинная, изящная и черная, как ты». Чудесный парень этот Манго. Чего стоят только одни его зовущие взгляды, не говоря уже об улыбке и легком характере. Вот кто бы по-настоящему подошел ей. Мир Манго - это мир людей, среди которых она работала и жила: веселых, легких на подъем, готовых в любую минуту сорваться с места и лететь в другую страну, на другой континент, но всегда дружелюбных, желающих прийти на помощь. Как отличается от него мир Руфуса, такой упорядоченный и размеренный, с его хорошими частными школами, обязательной деловой карьерой - мир настоящего англичанина среднего класса. Если бы она так не любила Руфуса, то непременно завела бы роман с Манго или с его великолепным, похожим на неуклюжего медведя отцом. Но она любит Руфуса, любит всем сердцем, и ей все в нем нравится. Он полностью завладел ею.

Тилли прежде никогда не любила. Она испытывала страсть, знала секс и умела получать от него удовольствие, но все это не было любовью. Любовь подкралась к ней незаметно в виде нежной улыбки, пары карих глаз, тепло глядящих на нее из-под копны светлых волос, вкрадчивого голоса, который наполнял ее сердце радостью. Любовь разговаривала с ней вежливо, открывала перед ней двери, отодвигала для нее стул, спрашивала, как она себя чувствует, часами ждала за дверью студии, где она работала. Любовь сидела в первом ряду на показах мод, нежно ей улыбаясь и не скрывая восхищения; не говоря ни слова упрека, аннулировала заказы на столик в ресторане или билеты в театр, так как на следующее утро ей надо было вставать в пять, а то и в четыре. Любовь читала ей стихи и водила на сентиментальные фильмы, слушала вместе с ней органную музыку, любовалась живописью Версаля, учила ласкать так, как никто на свете, и, наконец, неделю назад эта самая любовь, лежа рядом с ней, попросила ее руки.

- Замуж?! - удивилась Тилли. - Замуж за тебя?

- Да, - прошептал он, и в его глазах возник страх. - Да, Тилли, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Я люблю тебя. Я бесконечно люблю тебя, Тилли.

- И я люблю тебя, но женщины, подобные мне, не должны выходить замуж за таких людей, как ты. Да и вообще, зачем нам жениться? Разве нам не хорошо и так? По-моему, мы чувствуем себя прекрасно и не будучи женатыми.

- Я хочу, чтобы ты была навсегда моей, Тилли, - ответил он.