— Эсэмэску? А что она вам написала?

Зандер достал трубку из кармана брюк, отключил блокировку и потыкал в кнопки, пока на дисплее не появилось сообщение, а затем протянул телефон Боденштайну.

«ДВОЙаяжИЗНЬ.Тарк. Роз.»

— Что это должно означать? — Боденштайн недоуменно поморщился.

— Увы! — Зандер растерянно пожал плечами. — Если бы я знал…

— Почему фрау Кирххоф пишет вам эсэмэски в четыре утра? — сердито спросил Боденштайн. — Имела место переписка?

Выражение лица Зандера стало замкнутым.

— Вы хотите узнать, не написал ли я ей перед этим? Нет.

— Но предыдущей ночью вы ей писали.

— Точно. — Зандер выдержал взгляд Боденштайна, не моргнув. — Но, как вы правильно заметили, предыдущей ночью.

Неприязнь Боденштайна к Зандеру нарастала с каждым сказанным словом. Что этот тип собой вообще представляет? Выглядит так себе, хамоват, и при этом заморочил голову не только Пии Кирххоф, но и сдержанной, холодной Инке. Боденштайн не удержался от ехидного замечания:

— В последнюю ночь вы скорее писали Инке Хансен…

— С чего это вы взяли?

— Так это или нет, но вчера-то вы были вместе с ней? — Боденштайн ощутил приступ былой ревности.

— Хоть я и не знаю, почему вас так интересует моя личная жизнь, — саркастически заметил Зандер, что разозлило Боденштайна еще больше, — но да, это так. Мы вчера вместе ужинали. После чего я поехал домой. Один. Это исчерпывающий ответ на ваш вопрос?

— Да. Спасибо, — холодно произнес Боденштайн.

Мужчины обменялись враждебными взглядами, после чего Зандер развернулся на каблуках и направился домой.

— А, доктор Зандер! — крикнул Боденштайн ему вслед.

Тот остановился и неохотно оглянулся.

— Когда Лукас немного успокоится, позвоните мне, пожалуйста. Я должен с ним поговорить. Вопреки вашему заявлению, он умеет водить машину. В ваше отсутствие он охотно пользовался пикапом и забирал его домой.

Боденштайн с детским удовольствием наблюдал, как Зандер сначала побледнел, потом покраснел и заметно разозлился. Может, теперь он прижмет к стенке свою дочь и узнает, что красавчик Лукас бесстыдно воспользовался его доверием.

В Биркенхофе не наблюдалось никаких следов Пии Кирххоф. Соседка открыла полицейским ворота, патруль позвонил Боденштайну, и он приехал через четверть часа. Машина Пии стояла под орешником, рольставни в доме подняты, замки на всех дверях не повреждены. Ничто не указывало на вторжение или на похищение. Боденштайн позвонил бывшему — де-факто — мужу коллеги и спросил, не слышал ли он что-нибудь, но и тому она не звонила. Кирххоф встревожился, потому что Пия не имела обыкновения исчезать, не сказав никому ни слова. Он позвонил ее родителям и сестре — безрезультатно. Около одиннадцати стало ясно, что с ней наверняка что-то случилось. Бенке поручили вызвать всех сотрудников комиссариата, каких можно найти в выходные, и создать специальное подразделение — «особую комиссию», чтобы обзвонить все полицейские участки, больницы и морги в округе в поисках Пии Кирххоф. Может, она поехала куда-нибудь с друзьями и попала в аварию, или на нее напали и ограбили, или… Нет, об этой последней возможности Боденштайн даже думать не хотел. Вполне вероятно, что исчезновение Пии совершенно безобидно. Соседка не видела и не слышала ничего необычного, рано вечером она говорила с Пией через забор. Она обещала еще порасспросить своего мужа и рабочих, которые убирали урожай как раз за Биркенхофом, и позаботиться о животных и цветах до возвращения Пии. Крайне встревоженный, Боденштайн ехал из Хофхайма в комиссариат.