— Мм… говорят… — Она заколебалась — такая юная, маленькая. Куда уж ей взваливать на свои хрупкие плечи заботы фирмы!

— Я поговорю с ними сам, — смилостивился Ларс. — Если честно, мне он напоминает самопрограммирующийся миксер на треугольных колесах.

«И что можно разрушить с помощью такого устройства?» — подумалось ему.

— Они, похоже, считают, что это хорошее оружие, — сказала мисс Берри. Ее естественная, обогащенная гормонами грудь двигалась синхронно взгляду Ларса. — Мне кажется, они просто не могут разработать источник энергии. Вы знаете, это — эргструктура. Прежде чем вы перейдете к 286-ому…

— Они хотят, — продолжил за нее он, — чтобы я еще раз взглянул на 285-ый. Хороша

Ларса это не волновало. Настроение у него было благодушное — приятный апрельский день, и мисс Берри (мисс Бери, если хотите) достаточно привлекательна, чтобы восстановить жизнерадостность любого мужчины. Даже дизайнера — дизайнера оружия.

Даже лучшего и единственного оружейного дизайнера во всем Запад-Блоке, подумал он.

Чтобы достичь его уровня — хотя это было весьма сомнительно, в том, что касалось именно его, — нужно достичь другого полушария, Нар-Востока. Китайско-советский блок обладал, или как-то использовал, по крайней мере имел в своем распоряжении, услуги подобного ему медиума.

Ларс ею часто интересовался. Ее звали мисс Топчева, как сообщило ему Всепланетное частное разведывательное агентство КАСН. У нее был только один офис — в Булганинграде, не в Нью-Москве.

Она казалась ему одинокой. Хотя КАСН и не распространялось о деталях личной жизни находящихся под его наблюдением объектов. Возможно, думал Ларс, мисс Топчева придумывала эскизы оружия… или делала их в состоянии транса. В форме, скажем, ярко раскрашенных керамических плиток. Во всяком случае, нечто художественное. Независимо от вкуса ее клиента — или, более точно, работодателя. Управляющего органа Нар-Востока БезКаба — этой мрачной, бесцветной, выхолощенной академии жуликов, против которой его полушарием вот уже на протяжении стольких десятилетий накапливается мощь.

И поэтому, конечно, дизайнер оружия требовал к себе большого внимания и уважения. В своей карьере сам Ларс сумел достичь такого положения.

По крайней мере, его нельзя было заставить войти в транс пять раз в неделю. И, наверное, Лилю Топчеву тоже.

Оставив мисс Берри, Ларс вошел в свой собственный отдел, снял куртку, шапку и туфли и спрятал в шкаф.

Его медики были уже начеку: доктор Тодт и сестра Эльвира Фант. Они поднялись и почтительно приблизились к нему. А с ними и его почти рабски преданный помощник Генри Моррис. Никто не знает, когда наступит транс, подумал Ларс, видя, как они насторожились. За спиной сестры Фант размеренно гудело устройство для внутривенных вливаний. А доктор Тодт, этот первоклассный продукт отличной западно-германской медицины, был готов применить самые изощренные приспособления для того, чтобы:

— во-первых, во время транса не произошло никаких остановок сердца, разрывов в легких или перенапряжения блуждающего нерва, что вызывает остановку дыхания и затем удушье;

— во-вторых — и без этого не было вообще никакого смысла все проделывать, — мыслительный процесс во время транса постоянно фиксировался, чтобы его показатели можно было потом использовать.

Так что доктор Тодт был очень значительным лицом в Корпорации Ларса. В парижском офисе была всегда наготове такая же специально обученная команда.