– И что? И мы вот так все это и оставим? Должен же быть какой-то выход, какие-то рычаги давления на них? – Он прикуривает вторую сигарету.

– Вадим, рычаги давления у тебя есть только на собственных дистрибьюторов, да и то не всегда, я подозреваю. А тут чистое кидалово. Они уехали из города и из страны, я подозреваю. Можно, конечно, в милицию заявить или в товарищеский суд обратиться.

– В товарищеский? Это как?

– Ну, к бандитам каким-нибудь. Знаешь, как в «Антикиллере», такие ребята в модных кожаных куртках «Cavalli», с угрюмыми лицами. Мы приедем в затонированном наглухо твоем «BMW» и скажем: «Послушай, Иса, нас тут с брателлой по беспределу швырнули. Надо разрулить бодягу. Не по понятиям это, своих пацанов кидать». Ну, что-то в этом роде.

– Да? Может, правда к бандитам? Нет, реально, у меня был телефон одного человека, можно связаться.

– Можно попробовать, только, боюсь, никто не станет связываться, по итогу еще нас с тобой разведут на «производственные расходы», так сказать.

Вадим закрывает лицо руками. Весь его прежний лоск, светский шарм и сексуальность завзятого тусовщика тают как дым над пепельницей. Мне его даже жалко. Сам я чувствую себя очень херово. У меня такое чувство, как в детстве, когда меня обули люберецкие пацаны в широких клетчатых штанах в парке Горького. С одной стороны, обидно до слез за снятые вещи, а с другой – страшно подумать, что было бы, если б еще и изуродовали. И главное, некому жаловаться и вещей не вернешь. Чувствуешь себя последним, забитым чмом. Но на дворе нынче начало XXI века, и в глубине души я понимаю, что виноват в ситуации я сам. На сто процентов. Вадим же выглядит как первокурсник, который спутался с девкой из общежития, переспал с ней, напился и проспал экзамен. И теперь боится, что его выгонят из института, да еще и девка, чего доброго, наградила триппером. Он боится родителей, врачей, ему стыдно и страшно. Я, как могу, пытаюсь шутить и утешать его, понимая, что он переживает настоящую драму. Потому что друзья всегда так поступают. Или нет, потому что ДРУЗЬЯ должны так поступать?

Я заказываю два апельсиновых фреша со льдом и воду без газа. Вадим молчит, уставившись в окно, и кусает ногти. Ситуация грозит обернуться истерикой. Я придвигаю к нему фреш и говорю:

– На, выпей, дружище, освежись слегка.

– Не хочу я ничего, понимаешь, не хочу. – Он неловко двигает локтем и опрокидывает стакан, разливая весь сок по столу.

Это слегка вытаскивает его из состояния полного дауна. Вадим кидает несколько салфеток в лужу на столе и командным голосом зовет официантку. Мне кажется, что это хороший момент для перевода беседы в ироничное русло. Для превращения ситуации в юмореску «лузер лузера видит издалека».

– Вадим, скажи честно, почему ты не ночевал дома? У тебя же жена, ребенок. Они волнуются за тебя, – хихикая, начинаю я, – ты из-за какой-то новой телочки нервничаешь?

– У тебя все в порядке, да? Охуительно как все! Нас кинули на сто пятьдесят тысяч долларов, а у тебя все в порядке. – Вадим начинает заводиться. – Я всю ночь не сплю, понял, да? У меня глаза скоро лопнут от давления, мне совсем не весело. Мне пиздец как грустно.

– Вадим, ты употребляешь наркотики? – Я делаю скорбно-серьезное лицо.

– Да! Да! Я вчера обхуярился кокаином, сегодня уже напился, и вообще я дома не появляюсь, жду каждую минуту, что меня наша эсбэ накроет. А ты сидишь и клоунишь передо мной. Ты, может, в доле с ними? А? Ты меня специально в это втянул, развел, а теперь сидишь тут и даже не пытаешься разыграть партнера по несчастью.

– Ты совсем с ума съехал? Тебе разве не известны слова Курта Кобейна – «никогда не мешайте алкоголь и наркотики»? Опять бодяжил кокаин с виски-колой? И потом, при чем тут твоя служба безопасности?

– А при том, блядь! – Вадим наклоняется ко мне вплотную.