|
Говори». Незнакомец — меня до сих пор бьет дрожь, как вспомню, — побледнел, стиснул зубы. Я уж подумал было, что он впадет в буйство, но внезапно, гораздо более спокойно, он воскликнул: «Ну что же, я скажу правду. Тем более что эта убогая жизнь надоела мне. Князь Адам, ты видишь перед собой Дмитрия, сына Ивана Грозного. Борис попытался убить меня. Спасенный верным слугой, я долгое время скитался по разным странам, находя убежище то в монастыре, то в дымных шатрах казаков. Если ты хочешь снискать благосклонность московского тирана, выдай меня его приспешникам». С этими словами он распахнул свой кафтан, и мы увидели его бриллиантовый крестильный крест, который он до сих пор носит, как это принято у москалей.
Тереза. Бриллиантовый крест! Константин. Тут Пиотровский, бывший с нами, падает на колени со словами: «Сударь, я был узником у москалей и долгое время жил в Угличе. Это и верно сын Грозного. Я узнал отметину под его правым глазом». Тереза и Софья. У него отметина под правым глазом! А мы и не видели! Марина. А вот я очень хорошо ее разглядела. Константин. Представьте себе нашу неловкость, наше замешательство, наши извинения… Но он с неслыханной добротой подал нам руку для поцелуя, уверяя, что никогда не забудет нашего гостеприимства. Тереза. Господи, какое событие! Марина. Идемте же одеваться! Ах, Боже мой, вот и он!
Сцена пятая Те же, Юрий, роскошно одетый на польский манер, князь Адам, княгиня Вишневецкая, Мнишек, челядь. Княгиня. Да благоволит ваше высочество извинить нас… Если бы у нас было время подготовиться к чести принять… Юрий. Провидению было довольно лишь одного дня, чтобы я мог узнать ваше великодушное гостеприимство. Князь Адам. Я хотел бы иметь возможность предложить вам костюм, гораздо более достойный вас, государь… (Протягивая ему саблю.) Мы, поляки, всегда носим саблю, и, коли вы сегодня соблаговолили надеть гусарский доломан, позвольте преподнести вам и это оружие. Оно досталось мне от моего отца, коему ее вручил на поле боя король Стефан… (Прерванный, умолкает.) Юрий. В руках Стефана Батория это оружие оказалось роковым для моего отца и моей страны, князь; но это сабля героя, и я с гордостью буду носить ее. Да будет воля небесная, дабы я обнажал ее лишь против врагов христианства! Константин. Государь, позвольте представить вам мою супругу. Тереза. Государь… Юрий. Мы родственники, княгиня. Кровь Ягайло смешана с кровью Рюрика. Софья и Марина (Мнишеку, тихо). Отец, представьте нас царевичу. Мнишек (тихо). Он и впрямь царевич? Княгиня (представляет Софью). Супруга старосты Софья Мнишек, невестка воеводы Сандомирского. Юрий. Верно, король дал вашему супругу, мадам, какое-то ответственное поручение, если он хоть на несколько дней решился разлучиться с вами. Софья. Он в Кракове, государь, но мы его ожидаем. Княгиня (представляет Марину). Панна Марина, младшая дочь сандомирского воеводы. Юрий. Панне нет нужды представляться. Мы старые знакомые, я уже получал подарки из ее рук. И бережно храню их. (Распахнув шубу, чтобы стало видно засушенную розу, которую ему дала Марина, он как бы случайно показывает бриллиантовый крест.) Марина. О, какой прекрасный крест, государь! Юрий. Это мой крестильный крест. Хотите взглянуть? Марина. О, государь, как вы добры! Юрий. Немало моих соотечественников побоялись бы увидеть, как этого креста касается рука католика; но такие прелестные ручки превращают в реликвии все, к чему прикасаются. Мнишек (княгине Вишневецкой, тихо). Настоящие ли это бриллианты? Княгиня (тихо). Восхитительные. (Громко.) Я не читаю по-русски, государь. Что написано на этом кресте? Юрий. Мое имя, Дмитрий, и имя моего крестного, князя Ивана Мстиславского. |
