Первым порывом мальчика было бежать со всех ног подальше от зловещего места. Но он пересилил себя. Убежать он всегда успеет! Крепкие и резвые пятки еще ни разу его не подводили. Но как любопытно было бы взглянуть, хотя бы издали, на злобного духа, живущего под землей! Может быть, это те самые драчливые духи, от ссор которых дрожат горы и разверзаются трещины в почве? Он поглядит на них только краем глаза, но зато вернется потом в селение не только с рогами и шкурами, но и с таким захватывающим рассказом, что все мальчишки, даже пятнадцатилетние, лопнут от зависти!

Конан обошел скалу со всех сторон, то и дело, припадая к ней ухом и стараясь отыскать место, где гул и невнятный шорох слышны лучше всего. Вскоре он обнаружил такое место.

Это были щель между скалой и большим обломком камня, видимо, отколовшимся от нее. Мальчик попытался оттащить обломок в сторону. Он был тяжелый, но после упорных раскачиваний и толчков все же сдвинулся с места; щель стала шире. Теперь из нее доносились довольно явственные звуки: гулкие удары, шорох осыпающихся камней, голоса… Настоящие людские голоса, хотя слов и даже языка, на котором они произносились, разобрать было невозможно.

Конан еще настойчивей навалился на камень. Он расшатывал его, толкал и тянул до тех пор, пока щель между ним и скалой не стала такой широкой, что он уже попытался пролезть в нее. Поколебавшись несколько мгновений, мальчик стал протискиваться в веющее мраком и тайной отверстие.

Когда все его тело, вплоть до макушки, проскользнуло под землю, он повис на руках, дергая ногами и пытаясь нащупать опору. Но под пятками была пустота. Мелкие камни, срывающиеся из-под его локтей и колен, с шорохом сыпались вниз. Судя по звуку, дно было не слишком глубоко, и Конан решился на прыжок. Подобравшись всем телом, он опустил руки…

Мальчик был готов ко всему — и к хрусту своих ломающихся костей в том числе, но только не к тому, что гладкий камень, на который он приземлился, спружинив ступнями и почти не ударившись, зашевелился под ним. В первый момент Конан решил, что начинается землетрясение.

Ведь только когда колеблется и разверзается земля — оттого, что злобные духи, живущие в ней, идут войной друг на друга, огромные камни шевелятся и подпрыгивают, как детские тряпичные мячики. Но он тут же отбросил эту догадку.

Шевелился один-единственный камень с глянцевитой и чуть теплой поверхностью, на который его угораздило свалиться, все же остальное пребывало в неподвижности.

Камень не просто шевелился — он, как показалось Конану, полз. В первый момент мальчик не мог ничего разобрать из-за окружавшей его непроницаемой темноты. Но постепенно тьма рассосалась. Голубевшее полуденным небом отверстие, сквозь которое он проник сюда, давало немного света. К тому же, каменные стены подземелья впереди него отбрасывали оранжевые блики, словно где-то за поворотом горел огонь.

В неярком двойном свете Конан с ужасом разглядел, что то, что он принял за круглый камень, на самом деле оказалось спиной гигантского жука. Такое диво он видел первый раз в жизни! Мурашки пробежали вдоль его позвоночника, ладони похолодели. Впрочем, мальчик тут же сообразил, что жук не в силах причинить ему вред до тех пор, пока он сидит на его спине. Любой мальчишка знает, что насекомое не может дотянуться челюстями либо лапами до собственной спины. Нащупав на поясе нож, Конан стал прикидывать, куда лучше всего всадить хорошо заточенной лезвие — в один из огромных, похожих на эбеновые чаши глаз или же в маленький шерстистый затылок. Все остальное тело жука было покрыто прочным панцирем, который нечего было и надеяться пробить ножом.

Жук полз вперед медленно и спокойно, и невозможно было понять, замечает ли он вообще своего ошеломленного всадника. Казалось, он просто направляется по своим делам, ни на что не обращая внимания.