Поначалу у нее было ощущение, что она оказалась в двух лучших мирах одновременно. Днем она ухаживала за Беллой — милой, драгоценной дочуркой, и, когда та обнимала свою мамочку за шею пухлыми ручонками, Керри-Энн чувствовала себя на седьмом небе от счастья; а по вечерам она кайфовала вместе с Иеремией и его товарищами по группе. Нет, никаких тяжелых наркотиков. Они появились позже. К тому времени, когда она призналась себе, что крепко подсела на крючок, было уже слишком поздно. О том, чтобы завязать, речь уже не шла. Ее каникулы в аду, начавшиеся с первой сигареты с марихуаной, которую они с Иеремией выкурили вместе, растянулись на целых четыре года, в течение которых она оказалась потерянной для всех, включая себя.

Нет, она не питала никаких иллюзий относительно того, почему у нее забрали дочь. Она просто хотела вернуть Беллу обратно.

Не говоря ни слова, Керри-Энн извлекла из бокового кармана джинсов монету и с размаху припечатала ее на стол перед социальной работницей.

— Вот чего я сумела добиться за шесть месяцев, — сказала она. — Известно ли вам, какого труда мне это стоило? Вы никогда не пытались вкатить ручную тележку с камнями на крутую гору? Вот на что это похоже. А знаете ли вы, что помогает мне выжить? Единственное, что заставляет меня передвигать ноги, чтобы сделать очередной шаг, — моя маленькая девочка. Не проходит и часа и даже единой минуты, чтобы я не думала о ней. Когда бы не считала дни, оставшиеся до встречи с Беллой. — По щеке у Керри-Энн скатилась одинокая слеза, и она сердито смахнула ее тыльной стороной кисти. Она когда-то поклялась себе, что не проявит слабость перед миссис Сильвестр, и будь она проклята, если не сдержит слово.

Непреклонная инспектриса смягчилась.

— Я не хочу показаться вам бесчувственной, — сказала она. — Однако, несомненно, вы должны знать, что вас ждет. Планка поднята очень высоко, Керри-Энн. Да, я вижу, что вы проделали долгий путь, но и пройти вам предстоит не меньше. — Она умолкла, словно решая, стоит ли продолжать, но потом все-таки добавила: — Нет ли у вас родственников, которые могли бы вам помочь? Кого-нибудь, кто мог бы оказать реальную помощь и поддержку? В этом случае суд, возможно, отнесся бы к вам мягче, снисходительнее.

Именно поэтому Керри-Энн и направлялась сейчас к своей сестре.

Линдсей Маргарет МакАллистер Бишоп. Керри-Энн еще раз мысленно повторила незнакомое имя, словно пробуя его на вкус. Интересно, как она выглядит, эта Линдсей? Замужем ли она? А дети у нее есть? Добилась ли она успеха в жизни или прозябает в бедности? Если она такая же, как я, то помощи от нее будет мало. А вдруг она окажется этакой футбольной мамочкой, которая живет в пригороде? Скорее всего, она не захочет, чтобы Керри-Энн ее размеренную и приятную во всех отношениях Жизнь превратила в такой же бардак, что и свою собственную.

Как бы то ни было, но внезапное появление давным-давно забытой сестры наверняка повергнет ее в шок. Керри-Энн, рассудив, что телефонный звонок произведет не столь сильное впечатление, как личная встреча, решила нанести Линдсей визит. В этом случае ей будет труднее сказать «нет».

Керри-Энн порылась в Интернете — поисковик «Гугл» оказался очень полезен, — так что кое-что о своей сестре она все-таки знала. Имя «Линдсей Бишоп», набранное в строке браузера, вывело на экран по меньшей мере дюжину ссылок, большая часть которых представляла собой статьи о земельном участке, который принадлежал Линдсей. «Местная владелица книжного магазина оказалась в самом центре земельного скандала» — гласил один из заголовков. Некая крупная гостиничная сеть пыталась выкупить землю у местных владельцев, чтобы построить фешенебельный гольф-клуб. Линдсей осталась единственным очагом сопротивления. Так что теперь Керри-Энн было известно о своей сестре две вещи: у нее есть собственный дом и она отличается твердым характером.