Аккуратно пристроив книгу на подлокотник кресла, он встал и вошел внутрь пентхауса, открывая стеклянные раздвижные двери.

К тому времени как он дошел до кухни, он уже почувствовал, что что то не так, хотя пока не мог понять, что именно. Понял лишь тогда, когда открыл картонную коробку и ткнул ложкой в расплывшееся месиво, в которое превратился «Чоколад Фудж Брауни».

Ткнул выключатель. Ничего. Прошел по комнатам, пытаясь включать лампы в разных местах. Одно и то же.

Остановился посреди гостиной и сделал глубокий вдох. О’кей, подумал он. О’кей. Этого следовало ожидать. Причем уже давно. Он поглядел на наручные часы. 9:32. Солнце зайдет в начале девятого. Значит, у него десять с половиной часов, чтобы смотать отсюда.

Он быстро собрал рюкзак. Протеиновые батончики, бутылки с водой, чистое белье и носки, аптечка первой помощи, теплая куртка, флакон «Зиртека» (всю весну его мучили разнообразные аллергии), зубная щетка и бритва. Подумал, не взять ли с собой «Повесть о двух городах», но счел это непрактичным, и с сожалением отложил книгу. Пошел в спальню, надел викинговскую спортивную футболку с длинным рукавом и штаны карго, жилет разгрузку и легкие походные ботинки. Пару минут раздумывал, какое взять оружие. В результате выбрал нож боуи, пару пистолетов «глок 19» и старомодного вида польский АК со складным прикладом. Для дальней стрельбы бесполезен, но в ближнем бою, который его скорее всего ожидает, подойдет отлично, а еще он очень надежный. В нагрудных кобурах на перекрещенных ремнях «глоки» смотрелись просто понтово. Китридж набил карманы жилета обоймами и магазинами, пристегнул АК на плечевой ремень, надел рюкзак и вернулся в патио.

И тут краем глаза заметил светофор. Зеленый, желтый, красный. Зеленый, желтый, красный. Может, ему повезло, но он в этом почему то сомневался.

Они его нашли.

Трос он привязал к сливному желобу крыши. Влез в обвязку, застегнулся и перекинул через перила балкона здоровую ногу. А потом больную. Высоты он не боялся, но все равно не стал смотреть вниз. Стоя на краю балкона, лицом к окнам пентхауса, он услышал вдалеке стрекот приближающегося вертолета.

Стоящий Насмерть в Денвере, конец связи.

Он оттолкнулся от балкона и заскользил вниз, раскачиваясь. Один этаж, второй, третий. Канат плавно скользил в его ладонях. Он приземлился на балконе квартиры четырьмя этажами ниже. Левое колено пронзила хорошо знакомая боль, и он скрипнул зубами. Вертолет приближался, хруст лопастей несущего винта, рассекающих воздух, эхом отражался от стен домов и пустых улиц. Китридж вылез из обвязки, вынул из кобуры «глок» и одним выстрелом разбил стекло балконной двери.

Воздух внутри был затхлый, будто в домике, простоявшем закрытым всю зиму. Массивная мебель, зеркала в позолоченных рамах, над камином – картина маслом, с изображением коня. Откуда то несло запахом разложения. Китридж двинулся сквозь безмолвие, даже не глядя по сторонам. У двери остановился и прицепил к планке на АК фонарь. Вышел в коридор и пошел к лестнице.

У него в кармане были ключи от «Феррари», припаркованной в подземном гараже, восемнадцатью этажами ниже. Китридж плечом открыл дверь на лестницу и мгновенно крутанул стволом АК, освещая пространство перед собой фонарем. Чисто. Он достал из кармана жилета фальшфейер и зубами открутил пластиковую крышку, прикрывающую запальную головку, а затем чиркнул. Фальшфейер с хлопком загорелся, разбрасывая искры. Китридж выставил руку в пролет лестницы, примерился и отпустил его. Если внизу кто то есть, он очень скоро это узнает.

Он смотрел вслед падающему фальшфейеру, за которым тянулся дымный хвост. Вскоре фальшфейер задел за перила и отскочил в сторону. Китридж досчитал до десяти. Ничего, никакого движения.

Он начал спускаться.