|
– Конечно. Подержать, а потом ты заберешь, – он, не глядя, кладет бумажник в сумку, висящую у него на плече, и снова возвращается к рассматриванию прилавка.
Не веря в свою удачу, мальчишка широко ухмыляется, расправляет плечи и развинченной, но быстрой походкой идет навстречу погоне. И вскоре попадает в цепкие руки молодого милиционера. – Ну! – строго говорит он. – Где лопатник гражданина в пальто? – Чего?! – таращит глаза мальчишка. – Какая лопата в пальто? Лопаты в пальто не ходят! Вокруг собирается толпа людей, принимавших и не принимавших участие в погоне. Толстого пострадавшего не видно. Рыночные охранники держатся в стороне, наблюдают, но в ситуацию не вмешиваются. Милиционер быстро, но сноровисто обыскивает мальчишку. Ему дают советы, высказывают мнения. – Да он сообщнику передал. Сразу. А потом глаза отводил. – Правильно вы, женщина, говорите. Они же в паре всегда работают. Это все знают. И в кино показывают. – Да скинул он его. Я точно говорю! Надо под прилавками пошарить, да в урнах. – Да не найдешь теперь ничего! – Прохода от ворья нет! Все воруют! – Еще Карамзин говорил… – Вот вспомнили – Карамзин! Вы еще нашу Думу вспомните! – Законы не работают – все оттого. – При коммунистах такого не было! – Чего не было при коммунистах? Карманников?! Увольте! Вот помню, в одна тысяча девятьсот семьдесят шестом году… – Да причем тут карманники?! Детей беспризорных не было – вот чего! Государство об них заботилось! – И чего мальца-то трясут? Теперь самый крайний стал, потому что голодный и грязный. Небось, взрослый карманник спер, а этого ловят, потому что легче… – Да у них все куплено. Может, этот-то, милиционер, тоже в доле… – Дяденька милиционер! Пустите меня! Я не брал ничего! – жалобным голосом блеет мальчишка. – Только яблочко одно. Вот! – он достает из кармана помятое яблоко и показывает милиционеру и собравшимся людям. – Но оно на земле валялось… – А чего же убегал? – спрашивает милиционер. – Да я испугался, – робко улыбается мальчишка. – Как закричали: Держи! Держи! – так я и побег. А чего – сам не знаю. А потом уж, как водится: меня ловят, я убегаю… – Врешь ты все, – устало говорит милиционер, отпускает мальчишку и вытирает тыльной стороной ладони вспотевший лоб. – Но лопатника у тебя нет – это правда. Успел скинуть – твое счастье. – Это какое такое счастье?! – визжит непонятно откуда взявшаяся толстая тетка и хватает мальчишку за ухо, выкручивая его. Мальчишка тоненько кричит. – Он бумажник вытащил, больше некому, продавщица видела, как он рядом крутился. Пущай теперь скажет, куда дел! Вы-то, милиция, на что?! – Отпусти мальца, тетка! – Обыскали же его, нету твоего кошеля! Чего ухи-то крутить? – Нажралась до того, что жир из ушей течет, теперь вот нашла самого счастливого… – Пройдемте, граждане, в опорный пункт, разберемся! Где свидетели кражи? Есть свидетели? – Вот еще! – фыркает молоденькая продавщица белья, и уходит, виляя туго обтянутым джинсами задом. – У меня товар дорогой, я не могу, – бормочет продавщица шуб. Ей понятно, что шубу у нее сегодня уже не купят. – Меня хозяин заругает, если отлучусь надолго. – Я не пойду! Я никуда не пойду! Пусть она меня отпустит! – визжит мальчишка, пытаясь выкрутиться из цепких теткиных пальцев. |
