Таков был Алэн, сир де Малетруа.

Дени и он молча смотрели друг на друга в течение нескольких секунд.

– Прошу, войдите, – сказал сир де Малетруа, – я ждал вас весь вечер.

Он не встал, но слова его сопровождались улыбкой и легким, но вежливым кивком головы. Отчасти вследствие этой улыбки, отчасти вследствие какого-то странного мелодического рокота, который слышался в голосе сира де Малетруа, Дени до мозга костей пронизало острое чувство отвращения к старику. Благодаря этому и понятному смущению он едва смог найти несколько слов для ответа.

– Боюсь, – сказал он, – что произошло двойное недоразумение. Я не тот, кого вы ожидали. Кажется, вы ожидали гостя; что же касается меня, то в мои намерения не входило и не могло входить совершение подобного вторжения.

– Ну-ну, – ответил старик снисходительно, – вы здесь, а это главное. Садитесь, друг мой, и располагайтесь, как вам удобнее. Теперь мы потолкуем о нашем маленьком деле.

Дени видел, что положение еще более осложняется благодаря продолжающемуся недоразумению, и поспешил со своими объяснениями.

– Ваша дверь… – начал он.

– Вы говорите о моей двери? – спросил хозяин, поднимая свои остроконечные брови. – О, это мое маленькое изобретение! – Он пожал плечами. – Широкое гостеприимство… По вашим словам, вы не имели ни малейшего желания познакомиться со мной. Что ж, старикам приходится мириться с антипатией к ним. Только когда антипатия эта затрагивает нашу честь, мы придумываем способ победить ее. Вы явились без приглашения, но, поверьте, будете желанным гостем.

– Вы продолжаете заблуждаться, мессир, – сказал Дени. – Между нами не может быть ничего общего. Я совершенно чужой человек в этих краях. Мое имя Дени, я сын покойного де Болье. Если вы видите меня в своем доме, то только…

– Мой молодой друг, – перебил старик, – позвольте мне иметь на этот счет собственное мнение. Может быть, оно в настоящий момент отличается от вашего, – и он искоса взглянул на молодого человека, – но время покажет, кто из нас был прав.

Дени пришел к заключению, что имеет дело с помешанным. Пожав плечами, он уселся, чтобы терпеливо ждать развязки. Наступила пауза, во время которой Дени показалось, что он различает быстрый шепот, похожий на чтение молитвы, и что шепот доносится из-за портьеры как раз напротив него. Иногда ему слышался один голос, иногда два; сильный, низкий голос, казалось, свидетельствовал то о подъеме, то об упадке духа молящегося. Он подумал, что портьера закрывает вход в часовню, которую заметил снаружи.

Старик все это время с улыбкой рассматривал Дени с головы до ног, по временам издавая легкий звук, похожий на щебетанье птицы или писк мыши и выражавший, должно быть, высокую степень удовольствия.

Положение стало вскоре невыносимым для Дени, и, чтобы прекратить его, он вежливо заметил, что ветер утих.

Со стариком сделался припадок молчаливого смеха, настолько сильный и продолжительный, что лицо его стало совсем красным.