Елизавета Абаринова-Кожухова. Дверь в преисподнюю: Тайны старой усадьбыХолм демонов – 4
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Небо дышало осенью, но солнышко блистало почти по-летнему, хотя и явственно отдавало октябрьским холодком. По Кислоярско-Прилаптийскому шоссе, также именуемому Северным трактом, резво катился «Запорожец» белой окраски, капот которого почему-то был украшен огромной эмблемой «Мерседеса». Видимо, по этой причине хозяин автомобиля, Александр Мешковский, очень обижался на своих знакомых и на автоинспекторов, когда те называли его машину «Запорожцем», сам же именовал ее исключительно «Мерседесом» и даже всерьез подумывал, чтобы сзади пририсовать масляной краской число «600». Не всегда успешно объезжая многочисленные ямы и колдобины, господин Мешковский разглагольствовал о своей нелегкой работе рекламного менеджера, совсем не заботясь о том, слушают ли его пассажиры, сидящие на заднем сидении: — На днях я открываю офис, а через неделю собираюсь лететь в Сан-Франциско, где у меня заявлена немаловажная репрезентация. И если она пройдет успешно, то я перенесу свою деятельность на Африканский континент — ко мне поступили заманчивые предложения из Кот д'Ивуара и Буркина-Фассо. А вообще-то моя заветная мечта — поселиться в Вене, но сначала нужно забронировать место на приличном кладбище, поскольку я отнюдь не хочу, чтобы меня предали земле столь же нелицеприятного, как великого Моцарта… Пассажиры, а именно московская журналистка Надежда Чаликова и ее Кислоярский коллега, сотрудник ряда тяготеющих к «желтой прессе» газет Ник Свинтусов, догадывались, что Мешковский имеет такое же отношение к рекламному бизнесу, как его автомобиль — к «Мерседесу», но вежливо слушали и даже сочувственно кивали. Они уже знали, что любое возражение Александр принимал очень близко к сердцу — тут же бросал руль, начинал горячиться и жестикулировать, напрочь забывая о том, что делается на дороге. Между тем с каждым километром вид за окном становился все более печальным и запущенным — заросшие густым бурьяном бывшие колхозные поля перемежались подернутыми осенью перелесками, из-за которых прохладный ветерок доносил запах торфяных болот. В отличие от Свинтусова, Надя уже не впервые ездила по этому шоссе и знала, что через пару километров должна показаться деревушка Заболотье, а если проехать еще дальше, то с дороги можно будет увидать пригорок, увенчанный двумя каменными столбами — так называемое Горохово городище, или Холм Демонов, который суеверные люди предпочитали обходить стороной, ибо там, по преданиям, обитает всяческая нечисть. И лишь очень немногие ведали, что этот неприметный с виду холм представляет собою своего рода «окно», через которое можно попасть в «параллельный мир» — в Царь-Город, соответствующий Кислоярску, в Белую Пущу и даже в королевство Новая Ютландия. Однако «Мерседес» Мешковского, разумеется, держал путь в несколько ином направлении. Сбавив скорость перед примыкавшей к шоссе проселочной дорогой, в начале которой стоял покосившийся столбик со знаком «тупик», господин Мешковский повернул именно туда. — Непосвященные пускай себе и дальше пребывают в приятном неведении, будто бы эта дорога теряется среди болот, — подмигнул Александр своим спутникам, — но мы-то с вами знаем, что на самом деле она ведет в Покровские Ворота. Собственно говоря, усадьба со столь необычным названием и была конечной целью путешествия: Мешковский туда ехал в качестве давнего приятеля ее владельца, а Чаликова и Свинтусов — для того, чтобы поведать миру в лице своих читателей о том, как идет жизнь в старинном дворянском гнезде, недавно возвращенном законному наследнику. — Усадьба принадлежала баронам Покровским еще чуть ни не с восемнадцатого века, — вещал Мешковский, — но при советской власти там, как водится, располагалось правление колхоза. |
