Большая война не противоречила и британским интересам, так как Англия традиционно и очень успешно проводила политику недопущения доминирования в Европе одной из "держав", и с этой точки зрения чрезмерно сильная Германия, начавшая к тому же выходить за пределы "европейского театра" и угрожать уже глобальным интересам БИ, должна была быть так или иначе ослаблена. Дело, однако, было в том, что с точки зрения англичан ослабление Германии не должно было превратиться в конец Германии, Германии следовало "пустить кровь", но дело ни в коем случае не следовало доводить до того, что Германию придётся "убить". Ослабление Германии не должно было перейти некую границу, результатом чего стало бы резкое усиление Франции, поскольку в таком случае БИ, ничего не выигрывая, меняла шило на мыло, да к тому же таскала бы каштаны из огня не для себя, а для Франции.

Таким образом Франция хотела одного, а БИ хотела совсем другого, но назывались они при этом союзниками. "Сердечными."

Пойдём дальше, мало кто замечает, что противостоявшие друг другу в Первой Мировой Войне европейские коалиции были зеркальным отражением друг друга вот в каком смысле - и там, и там присутствовало некое ядро, были хитрые, рассчитывающие "погреть руки" примкнувшие и были "сырьевые придатки", питавшие войну. С одной стороны - Германия, примкнувшая к ней Австро-Венгрия, и третий мир в виде Оттоманской Империи и Болгарии. С другой же стороны была точно такая же Германия, которая называлась Англией, английской Австро-Венгрией была Франция, а Российская Империя была англо-французской Турцией-Болгарией. Стоит нам посмотреть на ПМВ под этим углом, как становится понятнее игра, ведшаяся СаСШ.

Они хотели влезть в войну. Хотели, даже ещё не зная, на чьей стороне они будут воевать, и хотели потому, что справедиво полагали, что, кто бы войну ни выиграл, следующим блюдом, поданным к столу победителя будут они - Североамериканские Соединёные Штаты.

Пока шла война в Европе, можно было позволить себе отсиживаться в сторонке, но мировая война потому и называется мировой, что результатом её является не новый "пазл", сложенный на одном из континентов, а новая картина мира. Поэтому американцам, если они хотели как-то влиять на собственное будущее, следовало, пока не поздно, влезать в войну на её "европейском этапе". Проблема была в том, что американцев никто не ждал и в войну их никто не приглашал, и не приглашал по указанной выше причине - коалиции крайне неохотно идут на собственное расширение, новые участники, новые претенденты на послевоенный пирог никому не нужны.

Если Америка хотела "войти" в войну, ей следовало занять чьё-то место. Ей нужно было, чтобы из коалиции кто-то "выпал". Кто? Если СаСШ хотели стать членом Антанты, то они не могли претендовать на место, которое там занимала БИ, это было попросту смешно, но точно так же американцы не могли вытеснить из Антанты и Францию, таким образом единственное место, на которое они могли рассчитывать, было местом, вроде бы прочно занимаемым Российской Империей.

И вот сама подобная "постановка вопроса" уже заслуживала если и не немедленного согласия со стороны Лондона-Парижа, то благожелательного рассмотрения наверняка. Две "России" Антанте были не нужны, но тут речь шла о том, чтобы заменить одну другой. "Почему бы и нет?"

С точки зрения англичан это имело определённый смысл, так как главной проблемой связанной с РИ было то, что после войны (в том случае если она будет выиграна, конечно, чего в 1916-17 никто ещё по понятным причинам не знал и знать не мог) Российская Империя в смычке с Францией потребовала бы "роспуска" Германской Империи (у РИ на эту тему имелся даже межгосударственный договор с Французской Республикой, о чём англичане знали). Одно только это оправдывало замену "союзника" России "союзником" СаСШ.