– Нет, нет, – наперебой загалдели флоины, – почти пришли, скоро покажется.

И вправду, вскоре тьма сгустилась и выросла горой, окутанной багровыми испарениями. Вершина ее была охвачена грязно-лиловым заревом, на фоне которого черным силуэтом вырисовывалась гигантская Чаша Зла, по форме напоминающая кубок для вина без ножки. От этого зрелища Мире сделалось не по себе, она растерялась, не веря, что такую масштабную катастрофу можно устранить пятью камнями, пусть и солнечными.

– Чем это так пахнет? – поинтересовался Жигу.

– Злом, – ответил кто-то из флоинов, – так пахнет зло…

– Похоже на запах сгоревших спичек, – поежилась Мира. – Я не хочу дышать этим воздухом, от него холодеет под сердцем. Ром, достаем камни.

– Погодите, – подлетела к ним совсем юная флоинка, – надо подняться туда, к самой Чаше.

– Как так? – растерялась Мира, глядя на отвесные стены Фумии. – Нам туда ни за что не добраться.

– Нам не добраться, – из холщовой сумки Ром выкладывал на землю свертки с камнями, – а Жигу доберется.

– Чего? – вытаращил глаза Жигу. – Совсем с ума сошли? Смотрите, сколько тут летающего народа, почему сразу я?!

– Жигу, разве мы можем доверить такое важное дело кому-то постороннему? Пойми, мы с Ромом просто физически не заберемся на вершину. Слетай, заверши дело.

– А кто-то говорил, что я летать не умею! – съязвил дофа, и Мира поняла, что эту вскользь брошенную фразу он будет помнить всю оставшуюся жизнь. – Ох, пользуетесь вы моей добротой, как хотите! Вдоль и поперек пользуетесь!

– Ура, он согласился! – Мира принялась поспешно извлекать из свертков камни и, один за другим вешать на шею Жигу.

Как только камни касались друг друга, возникала ослепительная вспышка, и в воздухе кружились теплые солнечные огни. Каждую новую вспышку флоины приветствовали радостными криками. Наконец последний камень занял свое место, и ожерелье засияло солнечным светом.

– Вот ты и стал настоящей золотой птицей, – улыбнулся Ром, – самой красивой на свете.

– Правда? – Жигу принялся рассматривать себя. Действительно, каждое перышко казалось выточенным из золота. – Да, в самом деле… Ручная работа! Ну, я полетел.

Под крики флоинов и аплодисменты друзей, он разбежался и, громко хлопая крыльями, оторвался от земли.

– И-эх! И-эх! И-эх! – звучно разнеслось по округе.

Мира с Ромом, затаив дыхание, наблюдали за неровным полетом дофы.

– Как бы он не врезался в гору, – произнес Ром.

– Как бы он не бултыхнулся в Чашу, – вздохнула девочка. – Смотри, как высоко уже поднялся, а ты говорил, что он летать не умеет.

– Господи, вы сговорились, что ли пытать меня этой фразой? Я же просто пошутил!

Усиленно размахивая крыльями, Жигу добрался до вершины и попытался усесться на край Чаши, но промахнулся. Пришлось сделать круг, как следует прицелиться и повторить попытку. Она тоже не удалась. Описав корявую параболу, Жигу опять полетел к Чаше.

Пока дофа на глазах у толпы флоинов настырно добивался своего, Рома начал разбирать смех. Мира увидела, что у него задергался подбородок, и схватила за рукав, чтобы не вздумал хохотать в такой ответственный момент.

– Какой же он смешной и неуклюжий, – едва сдерживаясь, проговорил Ром, – подушка с крыльями.

– Зато смотри, как он усердно идет к цели, – Мира тоже улыбнулась. – Наш орел золотой! Я им горжусь.